| Литературное общество Ingenia: Смирнов Михаил - ПЕРЕВОСПИТАНИЕ МИШАНИ | | ПЕРЕВОСПИТАНИЕ МИШАНИ | | Утром в мастерской, я сам, того не ожидая, рявкнул на своих ребят, чтобы прекратили баловаться. Те от неожиданности притихли. Первый раз видели меня в таком состоянии. Им хватало того, что я на них погляжу, и любые драчуны утихали. А здесь не выдержал, сорвался. Молча развернулся, пошел к нашему фельдшеру посоветоваться. С ней мы проработали много лет и друг друга хорошо знали. Влетел без стука, а она на кушетке пристроилась, дремлет. Увидев меня перед собой, аж вздрогнула:
- Тьфу, на тебя, Иваныч! Разве можно так людей пугать? Так к психиатру недолго попасть.
- Васильевна! Не ругайся. Я за помощью пришел. Мне хоть самому в очередь к врачу записывайся.
- А что случилось? С ребятами в группе не поладил?
Здесь я не выдержал. Ничего, не скрывая, рассказал про Мишаню, про сомов, как ездили за язями. Что из-за него у меня нервы ни к черту стали. Всю душу ей излил.
- Иваныч, я тебя не узнаю. Мнительный, дерганный стал. С одним справиться не можешь. Своих - то ребят, вон как в кулаке держишь! Не пикнут. А тут завелся какой-то Мишаня-террорист и ты крылья распустил. Нако вот валерьяночки выпей, я накапала. Успокойся. Держи себя в руках. Иначе точно к психиатру попадешь со своими нервами. Зовет он тебя на рыбалку? Езжай. Но сделай так, чтобы ему жизнь медом не казалась. Не он тебя, а ты его доведи. Пусть в твоей шкуре побывает. Потом как шелковый станет.
- Понимаешь, Васильевна. Я вчера с его братом разговаривал. Серьезный человек. Он говорит, что Мишаня все это не со зла делает. Характер такой. Шебутной. Неусидчивый. Здоровый. Энергию некуда девать. За что не возьмется, все наперекосяк сделает.
- А ты ему воли не давай. Скрути в бараний рог так, чтобы и не пикнул. Тогда поймет, как нужно себя вести. Своих архаровцев же держишь в узде! И его приструни. Тем более, говоришь, что он делает не со зла. Просто Мишаню в русло хорошее надо направить. Тогда от него будет толк.
Послушал я нашу старую фельдшерицу. А что? Она правду говорит. Неужели у меня сил не хватит с ним справиться? Если что, его брат и мои братья помогут. Надо же человека на путь истинный направить. А то что-то я с ним расслабился. Волю ему дал. Теперь все наоборот буду делать, как и он. Нашла коса на камень. Все, решено. К вечеру рабочего дня ко мне в мастерскую залетел Мишаня. Да так, что чуть дверь с петель не сорвал:
- Иваныч! Я к брательнику сейчас забегал. Ох, и дал он гари этим лещам! Таких лаптей навыворачивал, аж завидно стало. Завтра суббота. Собирайся. Работа закончилась. Ночью поедем, а потом еще целый день рыбачить будем. Оторвемся от души.
Я сидел, молчал. Наблюдал за ним. Как он, словно мельница, размахивая своими лапами, носился без остановки по мастерской. Заметив, что я молчу, не обращаю на его слова никакого внимания, подбегает ко мне:
- Иваныч, что с тобой? Молчишь, словно воды в рот набрал. Бросай все, поехали!
- Поехали! Ночью? А почему? Ты все приготовил? И даже рюкзак успел собрать? Это хорошо. А я ничего не успел. Делаем так. Вот тебе Мишаня три часа даю, чтобы ты, где хочешь, но накопал ведро червей и набрал опарышей. Через три часа я за тобой заеду. Попробуй только не приготовить. Пешком до места пойдешь. Всю землю перекопаешь, если червей не найдешь.
От моих слов Мишаня, словно об стенку ударился. Застыл. Не понимая, что со мной случилось. Губы шевелятся, а сказать ничего не может. От такого приема у него в голове все перемешалось. Не он, а я стал ему команды давать. Долго до него доходило. Рост большой. Голова высоко находится. Пока до его мозгов доберется, и все переварится, на это время нужно. Но вскоре у Мишани взгляд более осмысленным стал:
- Слышишь, Иваныч! А где я столько червей и опарыша найду? Ты надо мной издеваешься, да?
- Зачем издеваться? Нет, Мишаня. Ты же все приготовил. А я нет. Время у тебя свободное есть. Иди и ищи. Не найдешь, значит, я сам один уеду. А ты тогда вон на ДОКе синца будешь ловить. Он там ну очень уж крупный. Сам ловил, знаю. Ну, выбирай. Если со мной, то галопом скачи червей искать. А нет, то нет. Все, я поехал домой. Не торопясь, соберусь. Все уложу и через три часа буду у тебя. Не будет червей, ты остаешься дома. Я же поеду за лещами. Я с твоим брательником созванивался, он рассказал, как до плеса добраться. Теперь ты думай, что делать.
Мишаня пошлепал губами. Растерянно поглядел на меня. Развернулся, и с шумом распахнув дверь, исчез. Я радуюсь. 1 – 0 в мою пользу. А впереди ночь, да еще день. Ох, и отыграюсь! Сам следом за ним выскочил, в машину запрыгнул и на дачу. Червей накопал, упаковал, чтобы незаметно было, спрятал в багажник. Дома супруга гороха напарила. Рюкзак, снасти хватаю и в машину. Подъезжаю к Мишане. Он не бегал, как обычно, а, нахмурившись, сидел на скамейке у подъезда:
- Ну, Мишанька? Все приготовить успел, что я тебе велел? Или поедешь синца ловить?
- Иваныч, тут такое дело. Ну не смог я столько набрать. Чуть-чуть на донышке. Опарыша вообще не нашел. Даже не знаю, что и делать.
- Показывай ведро. У, я то думал! Здесь одному мало будет, а еще «бомбить» нужно. Что мне теперь с тобой делать?
- Иваныч, возьми с собой. Я знаю, там деревня есть. Туда сбегаю, наберу.
- Не верю тебе. Пойдешь копать, так всю деревню разнесешь. Опасный ты человек. Непредсказуемый. Потом за тебя отвечать придется. Нет. Не возьму с собой. Не рискну. Натерпелся от твоих выходок вдоволь.
- Иваныч! Я буду тише воды и ниже травы. Только возьми. Ты меня и не заметишь. В стороне буду ловить. Шагу не сделаю без твоего разрешения. На рыбалку хочу, понимаешь?
Ага! Вот так припекло Мишаню! Готов на все, лишь бы на рыбалку ехать. Еще немного его носом потыкал, совсем скис мужик.
- Ладно, Мишаня, грузись. Но если ты хоть слово поперек скажешь или опять что-нибудь натворишь, то все. Нашей дружбе конец. Ясно?
- Понял Иваныч, понял. Буду нем как рыба.
И пока я не раздумал, он быстренько покидал свои вещи в багажник и шмыг в машину. Пристегнулся, сидит, молчит. Так мы всю дорогу молча ехали. Тяжко повздыхает, но ни слова не говорит. Терпит. Видно, что непривычно было ему в такую ситуацию попадать. Ничего! Пусть привыкает. А то весь как на шарнирах дергается, словно на шило сел. Еще один удар нанес по его самолюбию. Проехав последнюю деревню, остановился. Из багажника достал пустое ведро, лопату и зову Мишаню:
- Вылезай из машины тунеядец! Пора за работу. Вот ведро и лопата, а вон деревня стоит. Чуешь, как навозом пахнет? Значит, есть черви. Иди. Ищи. Я поехал на плес. Где он? Вон за теми кустами старица течет. Через брод переправишься, и вдоль реки иди. Километра через три попадешь на плес, где я буду тебя ждать. Иди. Времени зря не трать. До темноты должен обернуться. Потом к ночевью все будешь готовить. Давай, шагай.
- Иваныч, а может, вдвоем сходим? Что я один по всей деревне шарахаться буду с этим ведром? Стыдно.
- Ничего Мишань, ничего. Не за милостыней идешь, а червей собирать. Рыбы хочешь? Тогда беги, копай.
Мишаня развернулся, медленно побрел в деревню. Я в машину и поехал дальше. Выезжаю на плес, красотища! Галечная коса. Со всех сторон плес кустами закрыт. Родник журчит. Вода в нем холоднющая. По реке меленькая рябь идет, золотящаяся под вечерними лучами солнца. Подогнал машину к стоянке, где Мишанин брат был. Молодец! Они между собой, как небо и земля. Один баламут, другой серьезный хозяин. Для нас на всю ночь дрова приготовил. Места для рыбалки прикормил. Метки поставил, где в воду заходить. Хоть мы его об этом не просили. Сам сделал, чтобы время не теряли. Вот это я понимаю, рыбак.
Быстренько разгрузил машину. Еще раз «пробомбился». Костер развел. Чай поставил кипятиться. И скорее в воду. Одна. Вторая. Третья проводка пошла. И вот он этот миг настал. Поплавок приостановился. Чуть дрогнул. Его притопило. А потом он неспешно лег на бок. Подсечка! Задрожало удилище, сгибаясь под тяжестью. Продержав, умотал леща. И он медленно стал подниматься на поверхность. Показался из воды широко открытый рот, горбатая спина и я, немного подержав его над водой, завалил движением удилища на бок. Тихо подтянул к себе. Подвел подсак. И первый золотистый лещ затрепыхался в нем. Осторожно опустил в садок. Он резво рванулся вниз, в глубину. Видно было, как лещ тыкался в стенки садка, не понимая, куда попал. Потом затих, устав от борьбы. Опять насаживаю червя. Новый заброс. Новая проводка. Заметно, как со дна в районе «бомб» поднимается множество мелких пузырьков. Да здесь на самом деле лещовый плес! Чем быстрее наступали сумерки, окутывая все в темно-серые тона, тем чаще и крупнее попадали лещи. Но вскоре все мое лирическое настроение как ветром сдуло. Напрямую, ломясь через кусты, на плес с ведром в руках вылетел Мишаня. Издалека начал:
- Иваныч! Ты куда меня послал собирать червей? Всю деревню обошел. А всего в трех дворах пустили в навозе поковыряться. И то, стоят рядом, смотрят, будто я у них что-то украсть хочу. А в других дворах вообще, на меня взглянут и быстрее калитку на засов закрывают.
- Что же ты хочешь, Мишаня. У тебя не лицо, а рожа. Словно разбойник с большой дороги. Да еще с лопатой в руках. А ты как хозяев просил?
- Обыкновенно. Мужик! Дай-ка я у тебя за сараем покопаюсь, червей поищу. А он хлоп и закроет перед носом калитку. Тетки сразу в дом убегали. Не понимаю, что я им плохого сделал?
- Радуйся, что по шее не получил за такое обращение. Мужик! Тетка! Кто так с людьми разговаривает? А твой вид? Любого не только испугаешь, до инфаркта доведешь. Небритый. Весь в старье. Лопата в руках. И во двор ломишься. Кто знает, что у тебя на уме. Привык все напролом делать. Творишь, а потом думаешь. Ладно, ставь ведро. Ухой надо заняться.
- А рыбачить? Я что, кухарка? И так, сколько времени потерял из-за червей. Теперь еще уху готовь. А когда я рыбу буду ловить?
- Миша-а-а-аня! Мы же договорились. Против ни одного слова. Иначе домой пешком пойдешь. Брат твой сказал, что тоже с твоим характером измучился. Уму-разуму тебя учить будем. А лещей завтра наловишь. Их здесь очень много.
- А! И ты туда же! Он всю плешь проел, теперь ты взялся. Учителя, елки-палки!
- Ничего, Мишаня. Приучим. Рыбалка от тебя не убежит, а человека из тебя делать будем. Взрослый, а к жизни относишься по-разгильдяйски. Иди, уху готовь.
Ворча, Мишаня пошел к костру. Со стороны наблюдаю, как он рыбу чистит, картошку, зелень готовит. Вскоре вообще удивил. Замурлыкал что-то себе под нос. И словно маска с лица спала. Ушло зло, наглость пропала. Выражение лица другим стало. Добродушным. Веселым. Заулыбался чему-то. Смотрю на него. Передо мной совершенно другой человек сидит. Не тот. Не баламут. Не шебутной. Нормальный человек. Рыбак, готовивший вечернюю уху. И пусть не сразу, но со временем мы из него всю эту бесшабашность выбьем. Если любит рыбалку, то значит он не потерянный человек. Перевоспитать сможем. Главное в нужное русло направить. А начало уже есть. Результат налицо.
| | | | Обсудить на форуме |
| |
