| Литературное общество Ingenia: Таша - Карельский синдром | | Карельский синдром | | Купель индиго масти
В свинцовом ложе дня
Остылых вод ненастье
Хранит до ноября.
И здесь в глуши таежной
В один из дней в конце
Сведет слюдой мережи
Морщины на лице
Любой озерной глади
В укромном уголке
От островных громадин
До лàмбин в ельникé.
И лихо, чуть притворно,
Войдет сюда зима,
Как в загородном доме
Здесь чувствует она
Себя. В стремнинах вéтров
Роняя облака
Туманами на ветви
И инеем во мхах.
Здесь все как было раньше
Лет с тысячу назад,
Когда ледник-огранщик
Процеживал ландшафт
Сквозь вековое тело
Лежавшее, но вот
Пришли за твердью белой
Отметины болот,
Бугров сосной поросших,
Продольно на закат
Чертами расположенных,
Как борозды от лап.
Веками ветры гнали
И водам песни пели
Лесов усопшей Галлии
И Северной Карелии.
(Илья Стрельников. Гимн Карелии)
Вы никогда не ездили по трассе Москва - Ленинград ночью, в проливной осенний дождь, посреди бешеных, живущих по им одним известным законам и расписаниям стай дальнобойщиков? Нет? Вот и не надо начинать. Тем паче дорога оставляет желать много лучшего. Который год. Так и тянет меня написать подражание Радищеву с точностью «до наоборот». «Путешествие из Москвы в Петербург». И послать В. В., так ратующему за свой родной город. Впрочем, он, вероятно, пользуется исключительно крылатым транспортом и эти режущие ландшафт змеящиеся ленточки с высоты птичьего полета вряд ли беспокоят его больше, чем все остальное, видимое в иллюминатор президентского самолета. А ведь были цари, которым до всего дело было… Эх, Петр Алексеевич, Петр Алексеевич…
Но мы на сей раз едем не в Питер и потому сворачиваем на Мурманскую трассу. Пардон, МурмАнскую. Хороший асфальт начинается непосредственно под плакатом «Республика Карелия. Счастливого пути!». Спешу сообщить вам о том, что «После распада СССР, 31 марта 1992 г. Республика Карелия подписала Федеративный договор, в ноябре 1992 г. Состоялся первый национальный конгресс карелов, финнов и вепсов республики, выдвинувший актуальные вопросы национально-культурного развития финно-угорских народов Карелии»... Выдвинуть-то он выдвинул. Задвинуть вот только никак не может. Посему для людей, проживающих на большей части на приграничных и крайне северных территориях, охота, рыбная ловля и сбор ягод остаются основным источником дохода и даже возможностью выжить. Нам, к счастью, выживать подобным образом нет необходимости - мы едем отдохнуть и насладиться природой. А также поохотиться, порыбачить, подсобрать грибов и ягод, дабы не утратить все же необходимые для выживания навыки. На всякий случай.
Дорожное покрытие чередуется то участками неплохого автобана, то обычной двухполосной разбитой и известной на вид любому российскому автолюбителю дорогой вплоть до Петрозаводска. Губернского города Олонецкой губернии, расположившегося в 450 верстах к северо-востоку от Санкт-Петербурга, на берегу Петрозаводской Губы - самого западного из заливов Онежского озера при впадении в нее речек Лососинки и Неглинки. Названия деревенек сменяются из рашен-спикинг а-ля «Хотилово», «Пьянково» и «Кидалово» на всяческие куккала-пукколовские, к примеру «Куконваар», «Вёгорукса» или «Пуйккола». Хотя русские поселения в этой местности существовали уже в XV столетии и носили русские названия, иногда не слишком жизнерадостные. Например, Шуйский погост.
А вы знаете, почему он Петрозаводск? Потому как разлюбезный Петр Алексеевич, будучи личностью весьма энергичной, и здесь руку приложил. В 1703 году повелел он построить завод, благодаря которому появилась и здесь Петровская слобода. В 1777 году она стала уездным городом Олонецкой провинции Новгородского наместничества и переименована в Петрозаводск. Нынешняя протяженность города вдоль губы Онежского озера - 21,7 километра. Но нам в Петрозаводск не нужно. Мы едем подальше. Подальше от людей и урбанизации. На самую-самую границу с Финляндией. Очень условную для жителей той местности, куда мы отправляемся. Помните «Особенности национальной рыбалки»?..
- Ты откуда про эту подлодку знаешь? Это же стратегический военный объект!
- Так бабы о прошлом годе за ягодой на ней ходили.
Действительно, «всё так рядом». Но, граница на надежном замке. Хотя зачем?.. Не понимаю. Лоси вдоль и сквозь «систему» прогуливаются, заваливая с ходу десятки метров «колючки», натянутой на подгнивших еще лет двадцать назад столбах. Птички перелетают. А охотничий азарт? А грибы с той стороны? Какая уж тут граница! Так и приходится ходить туда-сюда. Впрочем, я забегаю вперед. А мы еще не доехали.
В шесть утра я сменяю за рулем любезного супруга моего, который уже выпадает в осадок, ослепнув от ночных встречных, оглохнув от дальнобойных гудков и еле ворочая языком, поскольку громко пел вслух, дабы не уснуть. Что, впрочем, не помешало мне спать крепче крепкого. Моя задача - катиться до Медвежьегорска по трассе, никуда не сворачивая. Дав мне сие ценное указание, любезный немедля отрубается на заднем сидении, что позволяет мне спокойно переключать скорости и обгонять «чайников» когда и как я хочу, не выслушивая комментариев, исполненных великомужского автомобильного шовинизма. И любоваться великолепием окружающего пейзажа.
Что я и делаю. Мы же в краю вечнозеленых лесов, бесчисленных рек и озер. Которых здесь, кстати, более сорока тысяч включая крупнейшие озера Европы - Ладожское и Онежское. Карельский пейзаж очень интересен. Болотина сменяется лесом. Лес сменяется озером. Озеро сменяется скалами. А также всевозможными комбинациями перечисленных сочетаний. Озера то очень широкие с низкими заболоченными или крутыми залесенными, усыпанными валунами, берегами, то зажатые между скалами, иногда гладко обтесанными и носящими название «бараньих лбов». Большинство озер имеет вытянутую форму и ориентировано с северо-запада на юго-восток. Именно так двигался древний ледник, благодаря которому Карелия и существует в нынешнем своем виде. В этом же направлении вытянуты моренные гряды и цепи холмов. Карельские реки, как правило, со спокойными плесами. Но там, где на пути рек лежат каменистые гряды - остатки размытой морены с беспорядочно рассеянными валунами, - образуются стремительные перекаты, пороги, а иногда и водопады. Самые известные - водопады Кивач и Гирвас, пороги Малькивия, Кивиристи, Охта и Вочаж. Водоем протяженностью менее километра карелы именуют ламбиной. В той местности, куда направляемся мы, есть подобные, обозначенные исключительно на топографических военных картах. Водоемы Карелии крайне изменчивы, реки меняют русло и скорость течения. Вот такие вот «национальные особенности» геологии.
Чуть не забыла. Над всем этим нависает низкое, но не менее величественное в связи с этим обстоятельством небо, по которому на бешеной скорости гоняют свинцовые облака. Через полчаса выходит сияющее солнце. Спустя еще час идет проливной ливень и дует ледяной северный ветер. Миновала пара часов - снова сверкает солнце в невероятной небесной голубизне. И так - несколько раз за день. Смеркается достаточно поздно.
После Медвежьегорска необходимо не пропустить стратегический поворот, а поскольку я страдаю выраженным топографическим идиотизмом, то бужу Илью Михайловича. Мы проезжаем еще пару десятков километров. Заправляемся и сворачиваем в Муезерский район. Первоначальным пунктом нашей остановки является деревня Реболы, до которой 211 км по грейдеру, или, попросту, по грунтовке. Эх, прощай, свежеотремонтированная ходовая! Здравствуй, вибрационный массаж внутренних органов! Привет и вам, потомки саами допетровской эпохи и нынешние карелы!
В пределах Ребольской волости саами проживали вплоть до Петра I. В селениях на озере Тулос следы пребывания саами сохранялись в памяти местных жителей-карелов еще в конце XIX века. С XVI столетия западная часть современного Муезерского района стала активно осваиваться и заселяться карелами, продвигавшимися сюда из Приладожья. Колонизация древних саамских земель карелами привела к образованию здесь Ребольской волости и вхождению ее в состав Иломанского погоста Корельского уезда. Начало оседлого проникновения сюда карелов, причем при поддержке Русского государства, относится к 1509 - 1510 гг., когда новгородские дьяки, распоряжавшиеся от имени великого князя его государевыми «черносошными» угодьями, пригласили на пустые места в Лексозеро 7 семей, заключив с ними «ряд» (договор) на сельскохозяйственное освоение данной территории. Основанная переселенцами деревня Реболы и стала ядром складывавшейся Ребольской волости. Сочетание внутриполитических, внешних и военных (как и всегда, суть - экономических) факторов сыграло в ее организации существенную роль. Правительство было крайне заинтересовано в заселении необжитых территорий в целях извлечения дополнительных налоговых поступлений. Однако на первых порах, для того чтобы хозяйства первопоселенцев окрепли, им предоставлялись значительные налоговые льготы. В 1571 году Реболы стали «слободой» - поселением, чьи жители освобождались от ряда податей.
Ребольская волость граничила на северо-западе с областью Каяни - шведским оплотом на севере Финляндии. И Москве представлялось крайне необходимым как можно плотнее заселить приграничье. С военно-политическим противостоянием России и Швеции связано и второе по времени упоминание о заселении Ребольской волости. Русские власти отметили, что в 1511 году туда пришла жить «на черном лесу» (заняла пустующие государевы земли) «не письменных луков перевара не великого князя 8 сох». Сия белиберда означает, что из-за границы, со шведской стороны, в Ребольскую волость переселилась карельская община в 24 семьи. Незадолго до этого, в 1510-м, в Новгороде было заключено со Швецией 60-летнее перемирие, по условиям которого Россия отказывалась от претензий на земли старинных западнокарельских погостов, уступленных Новгородом Швеции еще в 1323 г. Видимо, какая-то часть карелов не пожелала оставаться на шведской стороне и переселилась в Карельский уезд России, а русские власти приняли и разместили беженцев. И в дальнейшем население Ребол увеличивалось не только за счет естественного прироста, но и за счет переселения.
Ну, это было только начало. Что дальше происходило с Реболами и как их мотало от России к Финляндии, Швеции и обратно, подробно описано в специальной литературе. Очень поучительно и интересно, замечу. Военной волостью Ребольская была всегда. В советский период село разрослось именно за счет военной части. Крупной - с автономной подстанцией и стандартными пятиэтажками для военных, их жен и детей. И себольшим аэродромчиком в лесу. Ныне все разрушено. В деревне регулярно отключают свет. Единственный дряхленький генератор скоро грохнется. Жители охотятся, рыбачат, собирают ягоды, приторговывают мехами. Население - 279 человек. Неуклонно движется в минус. Впрочем, я не тосковать о судьбах нации приехала, а отдыхать.
Мы заезжаем в гости к знакомому «егерю» (если использовать это определение исходя из основного рода его занятий), или «браконьеру со стажем» (выражаясь языком властей). Супруга его наливает нам по тарелке горячих щей, что очень кстати, поскольку погодка оставляет желать лучшего, а я еще не переоделась, пребывая в джинсиках и шелковой банданочке. Наливает как положено. По-деревенски. Мужикам - с мясом. Бабе - щи, сами знаете что полощи. Илюха тут же отваливает мне из своей тарелки кусок лосятины незаметно для хозяйки, но очень заметно для меня. И заставляет переодеться в термобелье. За что ему - спасибо. Поскольку нам еще долго ехать по дороге, кишащей засадами. «Карелия! Сплошная засада!» - радостно провозглашает он.
Если взрослый, сильный и умный мужчина перестает временами напоминать жизнерадостного кипучего щенка-подростка, он перестает быть мужчиной. Во всяком случае, Натуральным. Ну, а у Господина Стрельникова-то с этим всё в порядке. У него ярко выраженный карельский синдром, не заразиться которым от него невозможно, даже если соблюсти (хе-хе) все меры предосторожности.
Окончательный пункт нашего автопробега - охотничья заимка километрах в семидесяти от Ребол. Предыдущие две сотни кажутся автобаном. Дорога в основном пролегает вдоль того, что называется «системой». Вдоль государственной границы России с Финляндией. Едем. Радуемся жизни. Солнышко вышло. Пьем виски для снятия нервного напряжения и сглаживания неровностей дороги. За руль снова усажена я. Илья Михайлович так и трепещут предвкушением охоты. Немедленно подавай ему глухаря! Или тетерева, на худой конец! И (несмотря на то что лоси днем не ходят) лося, черт возьми! Сафари было вполне удачным. Двух птичек Илюша подстрелил.
Кстати, о птичках и прочей живности. Как вы понимаете, на таких огромных, состоящих сплошь из дремучих лесов пространствах водится огромное количество живности. Да-да, есть еще места на земном шаре! Самым крупным обитателем карельских лесов является лось. Если егерь выследит 300 кг мяса (очень вкусного, напоминающего телятину), будет его семья кушать зимой вкусно. Если нет - сорри: картошка, капуста, морковка, горох и… прошлогодние запасы лосиной тушенки, если остались. Ну, или еще зайцы. Которых здесь, кстати, немного. Из-за росомах. Еще в Карелии водятся северный олень, медведь, лисицы, куницы, рыси, барсуки. Редко, но встречается волк. Песец и ласка проживают поближе к тундре. На озерах обитают ондатра, выдра, норка, водяные крысы. Птички: рябчик, тетерев, глухарь. На болотах - белые куропатки. На горах - белые куропатки-тундрянки, синицы-пухляки, клесты, щуры, свиристели, кукши, дятлы и стрижи. Часто встречаются ястребы, соколы и совы. Весь сентябрь на осеннем перелете в Карелии появляются стаи уток всех мастей, нырков, гаг, чаек, куликов, гусей, казарок, лебедей. На озерах Северной Карелии водятся крохали, нырки и гагары. Последних меткие в определениях аборигены кличут «тапочками» из их прочной шкуры выходят неплохие домашние шлепки, хотя от мяса и собаки нос воротят. Лучше уж рыбки, чем того, кто ее ест.
Едем мы, довольные, с вполне съедобными трофеями. А на пути - ожидаемая и ожидающая нас засада. С финской стороны из-за ветра, завалив пару пролетов «колючки», упала огромная «сухарина» (погибшая и высохшая сосна, сухостой), а топор мы дома забыли. Правда, мы еще и домкрат забыли. Но его прикупили по дороге, в отличие от топора. Шестым чувством не надо обладать, чтобы понять, что и то и другое в Карелии понадобится. Но сейчас что делать-то с поваленной толстой сосной? Выдвинулась версия - развести костер и пережечь. Но на это уйдет, пожалуй, уйма времени. А мы и так выбиваемся из графика. Посему решено было навалить побольше ветвей, сучьев и бревен и соорудить эдакий трамплин. «Нива» - отвратительная во всех отношениях машина, как и прочие детища отечественного автомобилестроения, да простят меня патриоты. И по степени комфорта, и по «легкости» управления. Однако глубокое ей мерси за вездеходность, которую она в очередной раз оправдала, на удивление легко перескочив через импровизированные мостки.
А вот с последующей лужей (в тайге все, что меньше полуметра глубиной, и за лужу не считается) она нас подвела. Из-за хлынувшей на ходу через капот ледяной волны что-то там (под капотом) сдисфункционировало… Ну и «на фиг, на фиг этот график!». В результате мы ночуем в палатке на небольшой площадке прямо у контрольно-следовой полосы. Что нимало нас не смутило, поскольку всеми необходимыми навыками выживания при поддержке современного снаряжения для экстрима мы владеем.
В лесу оказалось невероятное количество черники и брусники. Когда вы последний раз видели ягоды, устилающие ковром всё видимое пространство?.. А я - недавно! Пребывая в радостной истеричной эйфории, лихорадочно обрывая ягодки пальчиками, я не заметила подъехавшего «егеря», который с ироничной высокомерной усмешкой вручил городской леди грабилку. Эта такая… х-м… расческа-собиралка для ягод. Их в Карелии вручную не собирают. Ягоды аборигены сдают финским наместникам-перекупщикам в пункт сдачи по смехотворной (плавающей из года в год) цене. Затем сырье отправляется в Финляндию, чтобы появиться в московских супермаркетах в виде варенья, джемов, соков, морсов и муссов по стоимости, равной сотне килограммов свежесобранных ягод. Вот такая вот сказка про добавочную стоимость. Карл Маркс был кое в чем прав.
Кроме огромного количества разнообразных ягод, в Карелии произрастает не меньшее количество грибов. В основном, прямо по обочинам дорог и старых «вывозов». Осваивая очередную делянку под выруб леса, финны обустраивали для своей высококачественной техники дороги. Этими относительно свежими и заросшими старыми «вывозами» испещрены все зоны лесозаготовок, коих немало в карельской тайге. Опять вспоминаем о добавочной стоимости при закупке комплектов деревянных домов HONKA новыми (и не очень) русскими…
Огромных размеров подосиновики и подберезовики. Симпатичные разноцветные разнокалиберные сыроежки. Всё это великолепие называется «карелы это не берут!». Карелы берут белые и волнушки. Царя грибов сушат, а кучерявых розовых симпатяг солят и маринуют ваннами и бочками. Потому понять мой щенячий восторг местные жители не в состоянии. Что за смешная экзальтированная дамочка, припадочно выскакивающая из машины при виде кучно растущих подберезовиков гигантских размеров? Правда, белых, несмотря на окончание сезона, нам тоже удалось набрать. За полчаса, пробежавшись по просеке. Так что вязка сушенных белых грибов теперь вполне заслуженно занимает место в интерьере нашей спальни.
После дождливой ночи, совершенно замечательно проведенной в теплых уютных спальниках под крышей комфортной палатки из Альпснаряжения, утром необходимо было двигаться дальше. Илья Михайлович, потратив весь роуминг на мобильном на разговоры с автослесарем, поскольку связь на границе осуществляется через финские вышки, и разобрав что-то под капотом до последнего винтика, выяснил причину. Она, как и положено, оказалась ерундовой. Но трудно поддающейся пониманию, как и положено во всем, что связано с отечественным автомобилем. Мобильный пищал: «Пополните свой счет в ближайшем отделении…». А где оно, ближайшее? Там же, где и ближайший магазин автозапчастей… А так же, видимо, там, где обычно пейзане ищут ключ на тринадцать!
Можно было, конечно, и напрячься. Так как перспектива проехать остаток пути до заимки, болтаясь на веревке за уазиком, по дороге, напоминающей что-то среднее между горным ручьем после селя и степными промоинами после него же, совсем не радовала. Сейчас машина просто не заводилась. А потом, может статься, нечего уже будет и заводить… Напрячься можно было, но… Мы не напряглись. И видимо поэтому сразу же к нам явился паренек (вы не поверите!) на «Ниве»! Прорвавшись через засады на менее груженой машине. И одолживший нам нужную деталь. За что ему огромное спасибо! И не только ему, в очередной раз! Эх, нелегка ты, ангельская служба. Поскольку пацану еще предстояло ждать больше часа возвращения своей детали на «буханке» «егеря» из лагеря, после того как мы до него доберемся своим ходом, а погода стояла сегодня совершенно отвратно-мокро-холодная, пришлось оставить пареньку бутылку водки в виде горячительного. Что мы с огромным удовольствием и сделали, предварительно ополовинив ее совместно под закусь сизого дымка сигарет.
Доехав, наконец, до места, мы обустроились. Милые дамы, читающие эти заметки, вы думаете, страшно оказаться среди пяти мрачных небритых мужиков, приехавших сюда поохотиться? А вот и нет! Скорее, наоборот. Некоторая доля джентльменства от особей, скучающих по своим женам и подругам, тебе обеспечена. Во всяком случае, ваша покорная слуга, была абсолютно избавлена от какой-либо работы по кухне. А чай-кофе в постель (пардон, в спальник) ежеутренне был подносим любимым мужем. Так что если хотите удачного экстрима, обзаведитесь надежным самцом. Но я, кажется, отклонилась от темы.
Последующая неделя была посвящена охоте, рыбалке, сбору ягод и просто пешим и лодочным прогулкам по этим великолепным первозданным местам. Вы даже представить себе не можете, как приятно ставить сети под мелким мерзким дождиком и пронизывающим северным ветром. Как комфортно и удобно грести, облачась в непромокаемый комбинезон, тяжелыми, грубо вытесанными из цельной сосны веслами. И какая особенная радость таится в последующих горячем кофе из термоса и сигарете. Какое блаженство доставляет изготовленная на костре пища! Я, во всяком случае, уже забыла, что аппетит бывает. Иногда даже волчьим! И что даже макароны с тушенкой, приготовленные на костре, - это нектар и амброзия. Не говоря уже про уху, рагу из дичи и жаркое из лосятины! Все это в сочетании с неизменным цэ-два-аш-пять-о-аш… Нет слов. Объедаясь, как слон, восемь дней подряд, я обнаружила по возвращении домой невосполнимую потерю двух килограммов веса любимого тела! Вот вам и отдых на природе!
Кстати, о рыбалке. Щуку на спиннинг можно поймать, просто спустившись утром к ламбине умыться. Ну, спиннинг дело такое. Хочешь лови, не хочешь - нет. А поставленные сети раз в сутки необходимо проверять невзирая на погоду. Или непогоду. И, поверьте, оно того стоит. Поскольку в пресных водоемах и озерах Карелии водятся сельдь, навага, семга, треска, камбала, сиг, хариус, корюшка, щука, окунь, налим, плотва, лещ, уклейка, язь. Рыбный промысел является наиболее важным в Карелии. И рыбная ловля, соответственно, занимает особое место во время подобных путешествий. Сиг! Жалко, что нам так и не хватило времени выбраться на большое озеро и взять немного этой нежной, безумно вкусной в свеже-слабосоленом варианте рыбы. И кошерной, между прочим. Если вы откроете старую поваренную книгу блюд еврейской кухни, то не встретите там указания «взять столько-то рыбы». Там будет «возьмите сига».
Так что не забудьте удочки, если отправитесь в этот край. Поскольку даже натоптанные туристские маршруты по Карелии проходят вдоль рек и по берегам озер. Нам же на сей раз брошенные в ламбине сети приносили окуней, щук и плотву. К плотве супруг мой относится с крайним непочтением, поскольку рыб предпочитает плотоядных. В общем и целом, свою долю удовольствия от рыбалки мы получили. И даже слишком. Илья Михайлович, будучи до глубины души рыбаком и охотником, не терпит браконьерства и надругательства над природой «из спортивного интереса». Поэтому чистил всё до последней рыбки. До отвращения.
Охота - дело утреннее и вечернее. Лося выследить удалось. Трепетно и нежно выслеживаемый зверь так близко было подошедший, услышал зов самки из-за соседнего бугра и смылся в ее направлении. На что Господин Стрельников философски заметил, что окажись он в ситуации подобного выбора, то между дежурным мордобоем (лось подманивается имитацией крика другого самца, вызывающего его на поединок по замеру харизмой) и зовом скучающей женщины он, безусловно, предпочел бы второе. Так что лося понять достаточно легко. Обойтись в пище насущной глухариками, рябчиками и ухой из щучьих голов можно. Но… Именно по причине этого «но» лось (уж тот или не тот, мне неведомо) был взят совместными усилиями всей мужской части компании в предрассветный час следующего дня, когда ваша покорная слуга досматривала гротескные сны в теплой палатке.
Да и не это главное. А пастельность красок рассвета и беспредельная бесконечность заката. И звездное небо, которое никогда не бывает таким ни в мегаполисе, ни в условиях наших загородных дач.
Зато поход за ягодами на дальнюю вырубку - это отработка обязательной программы. Витаминизация родственников и объедаловка под завязку брусникой. Которая, как известно, является одним из мощнейших природных антисептиков и мочегонных. Ягоды и листья брусники широко применяются в фармацевтике, а в естественном виде являются эффективным средством даже, простите, при синегнойном уросепсисе, одной из самых агрессивных патологий в урологии и нефрологии. А еще это пешая прогулка, чистый и вкусный воздух и здоровая человеческая усталость, а не беловоротничковая хроническая утомленность. Это озеро Эльмут, на которое можно бесконечно смотреть, взгромоздившись на трехтонный валун у вершины кряжа…
В один из дней мы прошли порядка 25 километров по тайге. Лес - болотина - вырубка - ручей - лес - болотина... Я никогда не чувствовала себя такой живой, хотя к концу марша всерьез подумывала отбросить копыта…
А еще это - бесконечно многообразная природа, состоящая из отдельных деталей, картинок, вспышек, целостно заполняющих твое сознание и восприятие. Этого не описать словами. Это нужно видеть, осязать, обонять и т. д. и т. п.
Попарившись, напоследок, в русской баньке, мы отправляемся домой на нашей видавшей виды «Ниве». Сутки за рулем - и мы дома, с ворохом трофеев, впечатлений, фотографий и с обновленной природой жизнью.
А еще Карелия - это мраморные ломки, Валаамский и Соловецкий архипелаги, Кижи, одиннадцатиметровый водопад Кивач, воспетый Державиным, Кемь и Климецкий остров, Беломорск и «Бесов Нос», Сумской Посад и Пудож и многое-многое другое, чем стоит насладиться. Но за один раз всего не успеть.
P. S. Наши родители настоятельно рекомендуют нам сменить Карелию на Финляндию. Природа та же. Степень комфорта - выше. НИ ЗА ЧТО! Мы и так все слишком… одомашнены. Обязательно побывайте в Карелии, заразитесь карельским синдромом - и вы решите эту проблему. Человеки - все-таки представители дикой природы!
На Эльмуте
Проблемы одомашнивания
Снимаются
одной поездкой в Карелию
сидишь на бугре
у границы
над Эльмутом
и плачешь
с северным ветром
облетевшим
наверное
всю землю
в поисках счастья
и в отчаянии
принесшим
слезы
всем нам
и сухие губы
ненастье
далеких пустынь
ледяных
налетел
и оставил
одних
наблюдать
водевиль облаков
и усталые ноги тереть
средь коряг и пеньков
старой вырубки…
(Илья Стрельников)
P. P. S. Кроме того, разве приехав из Финляндии, я осознаю, какое это, прости Господи, счастье - электричество, санузел и пол с подогревом? Нет, конечно! Там же все это было, есть и будет! Так что только «дым Отечества нам сладок и приятен». В данном, разумеется, случае…
| | |
| |
