| Литературное общество Ingenia: Алла Февральская - Материальные мысли | | Материальные мысли | | ...Она шла по шумному проспекту, думая, как всегда, о чем-то своем. Вокруг гудели машины, сновали люди, светились неоновым светом витрины магазинов, кто-то что-то кричал, кто-то, пытаясь перекричать шум большого города, на высоких тонах объяснял что-то маленькому мобильнику, зажатому между рукой и ухом, при каждом вдохе загазованный воздух пробирался в легкие, отравляя организм. Большой город жил своей жизнью, огромный и сложный организм функционировал исправно, а одна из его малюсеньких, едва ли заметных клеточек шла сейчас по крупной артерии этого организма, по одной из самых широких и шумных улиц, шла с мечтательно-отсутствующим выражением лица, совершенно не обращая внимания на жизнь, бурлящую вокруг.
Света думала о сегодняшнем семинаре по философии. Обычно, этот предмет вел скучнейший дедулька Михаил Никонорович, и весь семинар сводился к тому, что он без остановки что-то бурчал себе под нос, сам же посмеивался над своими шутками и периодически восклицал единственную фразу, которую можно было разобрать в потоке бесконечного бубнежа и которую их группа заучила уже наизусть: «Вы, безусловно, не можете не согласиться?» В эти моменты все как один вскидывали головы, толкали локтем в бок успевших уснуть и глядя в глаза старичку яростно кивали головами. Михаил Никонорович радостно потирал руки, кивал в ответ и продолжал бубнить дальше. И семинар снова входил в обычное русло.
Сегодня дедулька приболел и его заменял семинарист, ведущий этот предмет в других группах. Он вел у них в первый раз, и вся группа резко ощутила разницу между стилем преподавания. Андрей Петрович энергично и эмоционально рассказывал о материях, о духовных и физических категориях, перемешивая теорию с интересными фактами и очень простыми и знакомыми примерами из жизни. Его слушали, затаив дыхание, ни один человек не задремал, а после семинара его еще минут двадцать не отпускали из аудитории, засыпая вопросами. Андрей Петрович терпеливо отвечал на все, сыпал примерами и доказательствами и охотно оставлял всем свой имэйл, обещая не оставить без внимания ни один вопрос или просьбу. Свете он очень понравился. Начитанный, глубоко эрудированный, с прекрасно поставленным голосом и мелодичной певучей речью, Андрей Петрович кого-то неуловимо напоминал ей. И легкой рассеянностью, и количеством интересных вещей, которыми он с легкостью осыпал собеседников, и искрометным чувством юмора, и выражением серых глаз: внимательным и мечтательным одновременно. Но кого именно ей так напоминал их новый, очаровавший всех преподаватель, Света вспомнить не могла. Первые десять минут она еще пыталась выстроить ассоциативную конструкцию и выявить «двойника» Андрей Петровича, который уже когда-то проходил через ее жизнь, но потом семинар так увлек ее, что она бросила это занятие.
Сейчас, идя по шумному городу, она думала уже о другом. «Мысль материальна - произнес Андрей Петрович, почему-то глядя в этот момент именно в глаза Светланы. – Понимаете, граница между материальным и духовным иной раз истончается почти до невидимых слоев....» Эта идея показалась Светлане спорной. «Мысль материальна – думала Света – материальна. Если я сейчас подумаю о подруге Насте, она не появится как по заказу посреди этого галдящего течения людей. Если я очень захочу получить зачет, но не буду к нему готовиться, я получу неуд. Как бы я не хотела видеть убранной квартиру, она не станет чистой сама по себе. Какая к черту материальность мысли? Ерунда какая-то, измышления мастеров болтологии!» Света пыталась вспомнить, какие доказательства приводил Андрей Петрович, но усилия были тщетными. «Для того, чтобы моя мысль стала явью, я должна приложить усилия, совершить некие действия: договориться о встрече с подругой, выучить все к зачету, прибраться в квартире. Значит, это не моя мысль дает ход своей реализации, а действия, которые я сама и выполняю. Следовательно, мысль всего лишь побуждающий фактор, а никак не первопричина.» Довольная таким ходом мыслей и выстроенной логической цепочкой, Светлана решила непременно отправить Андрей Петровичу письмо с неоспоримыми, как ей казалось, рациональными доводами. Интересно, не забыла ли она, увлекшись его объяснениями, записать имэйл? Ладно, не лезть же сейчас в сумку, дома надо обязательно проверить. Интересно, как живет Санечка?» Свету аж передернуло от этой неожиданности этой мысли.
Саня был ее первым молодым человеком, первой нежностью, оставившей неизгладимый след в ее памяти и последующей жизни. Ей было всего четырнадцать, когда они познакомились, а ему был уже двадцать один год, он учился в институте и казался Свете невероятно взрослым. Но несмотря на свой возраст Саня во многом был каким-то трогательным и непохожим ни на кого другого. А еще он был очень начитанным, умным и интересным человеком с тонкой и ранимой душой, которую он не открывал кому попало. Такой осторожный в выборе своего круга общения, такой закрытый и ровно-благожелательный для всех, он почему-то выбрал ее, маленькую, четырнадцатилетнюю пигалицу, влюбился в нее и окружил ее невероятной нежностью и целомудренной заботой, трогательностью и тонкостью, гармонично уживавшимися в нем с мужественностью и зрелостью. Они были счастливы, они гуляли ночами по пустынным и непривычно тихим улицам большого города, освещенных фонарями, целовались, освещенные луной, и Света чувствовала, как в ней бурлил, выливаясь через край, взрывая ее изнутри новый, неведомые ранее коктейль чувств, с которым она не в силах была совладать. Была весна, были 14 лет, был Саня рядом и пахло сиренью и ландышами. Это было самое яркое и большое счастье в ее жизни. Света никогда не была похожа на девочек своего возраста, ей были присущи порой очень странные, никак не вяжущиеся с ее светлыми вьющимися волосами и большими зелеными глазами черты. Света была очень взрослой и умной для своих лет, а еще она обладала замечательным качеством: умением смотреть на все как бы со стороны. «Он сильно старше меня – думала она, меряя шагами комнату и вдыхая аромат сирени, исходящий от огромного, подаренного Саней букета - В таком возрасте эти 7 лет очень заметны. Мы не будем вместе вечно, нам придется расстаться. Он никогда не говорил, что любит меня, и совсем не факт, что это так. Я знаю, когда-нибудь он уйдет, когда-нибудь все кончится.» Взрослость Светы поражала Сашу. «Мне кажется иногда, - говорил он, - что тебе не 14, а все 20 лет. Света в ответ только улыбалась, но на самом деле эти слова из его уст были для нее лучшим комплиментом. Он никогда ничего ей не обещал, как и она ему. Они никогда не говорили о своих отношениях, они просто жили, дышали в унисон, до одури бродили по улицам, ходили в театры и кино. Юную девочку распирало двойственное чувство: с одной стороны они были на одном уровне: тонкая душевная организация Сани делала его почти ребенком во многих вещах, но с другой стороны 7 лет разницы наложили свой отпечаток на их отношения, и Света чувствовала рядом с собой взрослого мужчину, надежного и твердого. Этот оксюморон маленькой беззащитной девочки и равноправного взрослого партнера делал ее самой счастливой на всем свете.
А потом наступила осень. И путаясь в словах, неловко подбирая их, Саня сказал ей, что им нужно немного изменить отношения. Что она еще маленькая, что он боится причинить ей боль, что она нравится ему, но....он не любит ее.
Эти слова обожгли ее нутро тысячей мелких огненных брызг, разодрав на части весь смысл последних месяцев ее жизни. И снова Света поразила его своим нетипичным для ее возраста поведением. Она не возненавидела его, не стала плакать или просить оставить все как было, не бросила в лицо пафосных признаний... Она просто и тихо сказала «хорошо». Он был готов, что она развернется и уйдет, проиграв стандартную сцену какой-нибудь любовной мелодрамы, но она осталась стоять. Глаза ее были сухими, а лицо как будто окаменело. Хотя, может быть он просто не уловил чего-то в темноте.
Света гордилась собой в тот вечер. Ей хватило внутренней силы, культуры, гордости, чтобы ничем не замарать тех светлых отношений, что у них были. Она позволила проводить себя до дома, поддерживая неловкую светскую теперь уже беседу, позволила чмокнуть себя в щеку и под удивленным взглядом мамы, вышедшей встречать ее у подъезда с прямой спиной и каменным лицом, вошла в подъезд.
Сейчас, перебирая как бусы на нитке, фрагменты памяти о тех временах, Света призналась себе, что она так и не поняла, что на самом деле пытался сказать ей в тот вечер Саня. Что-то гораздо более тонкое, нежели то, что она сама додумала. Чем больше она думала об этом, тем больше убеждалась в этом. Она поняла совсем не то, что он хотел донести до нее.
С того вечера сказка закончилась. При встрече Света испытывала все муки ада, глядя на него. А он смотрел на нее такими глазами, что ей хотелось как загипнотизированной подойти, прижаться и не отпускать... Он словно бы не понимал, что происходит, и Света злилась, считая, что он строит из себя дурака. И только спустя годы она поняла, что в тот осенний вечер он вовсе не хотел расставаться. Что он просто боялся нахлынувшего на него чувства, что на него давил предыдущий опыт, что его пугала их разница и ее юность... И еще она очень четко поняла, что он тогда соврал. Он безумно любил ее.
И потому так недоуменно и больно смотрел он на нее впоследствии. И потому ее прожигали насквозь его взгляды. И потому она сама еще с полгода рыдала в подушку каждую ночь. И потому у нее начинали дрожать руки, когда на определителе высвечивался его номер. Они просто бессмысленно и нелепо разорвали живой, трепетный организм. Саня еще иногда звонил ей «просто поговорить», но разговоры, живые, веселые и долгие прежде, теперь были неуклюжими, часто обрывались в пустоту. А потом звонки и вовсе сошли на нет.
На протяжении всех последующих лет Света долго и мучительно билась над одним-единственным вопросом, так и не оставшимся разрешенным: почему он не поговорил с ней? Почему он, взрослый человек, не подошел и не попытался поговорить, выяснить, почему она отгородилась от него, разъяснить, что он имел в виду в тот вечер наконец?! Единственное, что приходило ей на ум было то, что она от обиды, боли, горечи выстроила перед собой такую стену, что он со своей тончайшей душевной организацией и деликатностью не мог заставить себя пробиться через нее. А она и не способствовала этому. Что бы там ни говорили тогда, 14 лет – это 14 лет и так много детского в поведении, и так еще много максимализма. А в итоге эта стена непонимания и погубила их.
Постепенно жизнь входила в обычное русло. Молодо-зелено, новые друзья, знакомства, учеба, хобби – жизнь втянула Свету в свой круговорот. О Сане она, конечно, вспоминала с легкой грустью и улыбкой, но больше не тосковала по нему. Более того, в ее окружении появился обаятельный, веселый, легкий и приятный в общении Ростик, и Света медленно и верно, как ей казалось, втрескивалась в него по уши. Ростик был как шампанское, как фейерверк: яркий, искристый. Он не грузил ее разговорами о философских материях, своими размышлениями о жизни, как Саня, не шептал слов, от которых кружилась голова. Он звал ее «зайчиком» и «кошечкой», с легкостью обнимал и целовал, смешно шутил и...она прекрасно понимала, что такое солнце не может принадлежать одной ей. Но пока что он был с ней, он улыбался ей, он брал за руку ее, и она была уверена, что влюблена.
С Саней она встретилась почти случайно. Собирались старой компанией на чьем-то дне рожденья. Все обиды к тому времени ушли, и она не избегала его. И все же, когда он подошел к ней поздороваться, у нее в животе что-то сжалось и сладко заныло. Но она списала это на ностальгию.
День рождения был веселым, Света была рада видеть старых друзей, но еще радостней ей было от того, как вел себя Саня. Он не отходил от нее, был настолько галантен и нежен, что ей казалось, что вновь вернулись те времена. Она уже отплакала свое, она уже перестала мечтать о том, что он вернется и скажет «люблюнемогу», она была готова просто общаться с ним и не чувствовать боли от того, что не может обнять его.
- Давай уйдем пораньше? – шепнул ей Саня в какой-то момент. Света слегка ошалела. «В смысле, с вечеринки уйдем?» - уточнила она, подняв на него глаза? В следующее мгновенье она уже тонула с его бархатных серых глазах, таких трепетных, трогательных и необыкновенно искренних.
И мир совершил невероятное усилие: прокрутился несколько раз в обратную сторону на предельных скоростях, встал несколько раз с ног на голову, станцевал ламбаду и вернул их в счастливое прошлое. И снова они болтали и гуляли допоздна, смеялись, веселились, и им было легко и радостно. Про Ростика, в которого она была «влюблена», Света не вспомнила ни разу за вечер. Он не звонил, и она прекрасно знала, что он явно не сидит дома перед телевизором. Ей было все равно.
Когда Саня взял ее за руку, с одной стороны так уверенно и настойчиво, а другой нежно и робко, у нее запорхали бабочки в животе. Когда он сказал необыкновенно искренне и пронзительно: «Я так давно тебя не видел, что даже соскучился», закружилась голова. Она знала, что он никогда не бросит ни одного слова на ветер. Он всегда был искренен и честен до предела. Его внутреннее благородство просто не позволило бы ему унизиться до вранья или фальши.
А потом он поцеловал ее. И она не верила уже ни во что, ни в весну, ни в ветер, ни в луну, ни в звезды, ни в будущее, ни в прошлое. Она обмирала в его объятиях и тонула в его глазах. Он снова любил ее так же чисто, преданно и бесконечно, как тогда, и она знала, что это правда, что это – как сама жизнь. Аксиома. Не требующая доказательства.
Время замерло. Света не могла даже сказать, час они уже стояли вот так, обнявшись и не отпуская друг друга, или только пару минут...Тишину нарушил Саня.
-У тебя такие недоверчивые глаза!
-Еще бы им быть доверчивыми! – мысленно встрепенулась Света. – Ничего не изменилось: прошел год, а я ничуть не поумнела. Как я не понимала, что нашел во мне, четырнадцатилетней мелочи тогда, как я не понимала, почему ты порвал все, когда я только-только начала верить в свою значимость для тебя, так и сейчас я не понимаю, зачем ты вернулся, зачем целуешь меня и держишь так, словно я – любовь всей твоей жизни и словно мы расстаемся на всегда!»
«И каждый раз навек прощайтесь,
Когда уходите на миг!»
-завертелось в голове.
Но Света ничего не ответила Сане. «С любимым не расставайтесь» тихо и невнятно пробормотала она, еще крепче прижимаясь к нему и вдыхая его родной запах. Она была счастлива.
И вновь она поверила, что все будет хорошо. Что это – настоящее и навсегда. Света верила и не верила ему, не понимала сама себя, а его уж и подавно, но чувствовала упоение каждой клеточкой своего тела. Саня проводил ее до квартиры, они распрощались тепло и нежно, и Света была уверена, что теперь начнется новый виток.
Но Саня больше никогда не позвонил. И больше они никогда не встретились. Света не плакала. Она уже успела осознать, что никогда не поймет этого странного, необычного, замечательного человека. Его уход она приняла как данность. Повстречалась еще немного с Ростиком, потом рассталась. В поклонниках нехватки не ощущалось, друзей все прибавлялось, дома все были здоровы, и все было хорошо. Света закончила школу, поступила в университет и жила бурной, интересной и насыщенной жизнью. Она никогда не забывала Санечку. И никогда не сказала о нем дурного слова. Он был ее первой нежностью, непрочитанной страницей, неразгаданной головоломкой, как будто непройденным еще этапом. Света вспоминала о нем легко и светло, улыбалась ему в своих мыслях и была совершенно счастлива несмотря ни на что....
Но иногда девушка вдруг погружалась в свое прошлое, как в омут, вспоминала, воспроизводила картинки, образы, запахи, ощущения, эмоции и как бы снова проживала свою жизнь. Так было и сейчас.
Она настолько углубилась в свои воспоминания, снова и снова выуживая разрозненные, далекие истории, прокручивая, сопоставляя, анализируя, что совершенно позабыла уже и о семинаре, и об Андрее Петровиче, и о теории материальности мысли, и полностью ушла в себя. Теперь лицо ее выражало полное отсутствие всякого присутствия, глаза невидящим взглядом бороздили асфальт под ногами, а ноги на автопилоте несли свою владелицу к ближайшей станции метро.
Хождение по многолюдным местам с таким уровнем концентрации на внутреннем мире чревато, и вот уже Света почувствовала, как не успев вовремя взять левее, она со всей силы врезалась плечом в идущего навстречу мужчину. Боль от удара была настолько резкой, что Света невольно охнула и схватилась за плечо, прежде, чем успела умерить свои эмоции.
-Извините пожалуйста – встревожено произнес мужчина, и Света наконец подняла на него глаза, вырвавшись из мыслей о Сане.
-Ой...
-Ой....
И вдруг, внезапно, словно по чьему-то приказу, мир вокруг перестал существовать во всех своих ипостасях: в звуковой, визуальной, обонятельной. Словно большой прозрачный шар выхватил из жизни юную девушку, держащуюся за плечо и молодого мужчину, стоящих друг против друга на большой улице, создав непроходимый вакуум вокруг них. Все было так, как обычно показывают в кино: звуки улицы резко затихли, прохожие и машины задвигались в рапиде, огни остановились в своем безудержном мелькании цветов. Небесный режиссер дал команду «мотор», и огромная съемочная площадка мгновенно и четко выполнила указание, превратив двух песчинок бесконечного людского потока в главных героев этого проспекта на сегодня.
...Света думала о том, как причудливы узоры судьбы: они познакомились, когда Саня был на третьем курсе и разница в их возрасте была семь лет, а теперь вот прошло ровно семь лет, и теперь уже Света учится на третьем курсе, а их жизни, пройдя какой-то неведомый им цикл, сошлись в одной точке на цветном проспекте.
-Слушай, как удивительно: последний раз мы виделись, когда я был на третьем курсе, а теперь на третьем курсе ты...
-Да...Цикл длиной в семь лет...
Саня в ответ промолчал, и Света так и не узнала, понял ли он всю глубину и многогранность ее фразы. «Мысль материальна! – вдруг стукнуло ей в висок. - Второй раз за полчаса после того, как я позволила себе усомниться в этой теории, она буквально тыкает меня носом в реальность своего существования. Интересно...Могут ли в жизни быть такие удивительные совпадения?»
-Ты не женатый пока еще, а?
-Нет....А ты не замужем разом?
-Нет, что ты! Рано же еще!
-Но у такой красивой девушки наверняка кто-то есть?
-Да нет, нет никого....а у тебя?
-Нет...
«А у меня и не было» - вдруг подумала Света. - Были легкие романы, флирт, кокетства, но никогда еще и ни к кому я не испытывала чувств той силы, что к тебе. Я раньше думала, что это оттого, что первая влюбленность. Но сейчас я иду рядом с тобой и понимаю, что дело совсем в другом...»
И тут Саня заговорил, и теория материальности мысли окончательно овладела Светой:
-Ты знаешь...У меня была девушка...Но это было не то. Она хорошая, но... Но с ней все было по-другому. И мы расстались...Ты...ты какая-то необыкновенная. Я жил без тебя 7 лет и думал, что ты мое прошлое, милое, нежное, родное и далекое. А сейчас я понимаю, что все это время скучал по тебе...
Перед глазами у Светы все слегка поплыло и закружилось, и вдруг возник образ Андрея Петровича, утверждающего, что мысль материальна. И тут Света в одно мгновенье поняла, кого ей напоминал новый преподаватель и кого она так старательно выискивала среди лиц прошлой жизни. И этот кто-то сейчас шел с ней рядом и держал ее за руку...
...Домой Света вернулась далеко за полночь. Кружилась голова, порхали бабочки, противно ныл пустой желудок, отваливались ноги, измученные каблуками. «Если он опять исчезнет, я не удивлюсь.» - подумала она. Он мое счастье, моя первая и вечная нежность и всегда им будет, рядом со мной или нет. Но как же хочется, чтоб он был рядом....»
Наутро ее разбудил звонок. «Девочка моя любимая....» звучал в трубке родной и любимый голос, Света сонно улыбалась календарю на стене и щурилась от солнечных зайчиков, скачущих по лицу. «Так я и не смогла понять этого человека: ни в 14, ни в 15, ни в 21. - подумалось ей. – Удивительный...удивительный мой...»
Да, она не понимала, почему он ушел тогда, зачем вернулся и опять ушел, как случилось, что в огромном городе они столкнулись на самом людном и шумном проспекте, и почему и зачем он снова держал ее за руку и позвонил ей сегодня утром. Она решительно не находила объяснения тому, что творил Небесный Владыка с ее жизнью 7 лет назад и что он задумал сейчас. Но она почему-то отчетливо понимала, что больше Саня не уйдет. Света и сама не могла понять, отчего она так непоколебимо в этом уверена, и откуда она это знает. Такого никогда раньше не было, но сейчас, казалось бы, кто-то незримый нашептывал ей: «Теперь вы будете вместе. Будете. Вместе. Всегда......» и Света почему-то верила ему.
Она легко соскочила с кровати и включила компьютер. Пока сонная машина приходила в себя, гудела и настраивалась на рабочий лад, Света вытащила тетрадку по философии из сумки и открыла последнюю страничку. Andrey_radostin@mail.ru значилось там. «Радостин...Какая чудесная фамилия. Почему я не обратила на это внимание вчера?»
Света вошла в свою почту, кликнула на «написать письмо», вбила адрес в адресную строку и написала всего одну строчку:
Андрей Петрович! Спасибо Вам за материальную мысль.
С благодарностью,
Студентка 3 курса
Солнечная Светлана. | | | | Обсудить на форуме |
| |
