| Литературное общество Ingenia: Олег Комков - Злата Коцич. Из книги "Белый ослик" (2014). Терезá. Цветочная площадь. Пучина (3) | | Злата Коцич. Из книги "Белый ослик" (2014). Терезá. Цветочная площадь. Пучина (3) | |
ОСЕЛ. ЦВЕТОЧНАЯ ПЛОЩАДЬ. ПУЧИНА
КТО ПЫТЛИВ – ТОМУ ВОЗДАСТСЯ
Нет того, кто опустит меня в купель.
Нет и купели. Была. Но капризные ветры
вновь разметали холмы. Всех дальше – тот,
за которым кто-то (навостряю длинные уши)
пытает о цветочной площади: след копыта-цветка.
Витязь? Да. Беру постель земную (свою скамью
ослиную) и иду по воде, по огню, по воздуху
за ним.
Вифезда? Исцеленный, с тех пор как восстал,
рысит, навьюченный. Не так, как носился
до потопа. Но – на дыбы. Даже с волн.
Ибо безропотен. Ибо оком сердца узрел
лазурь. Срывает цветок за цветком, подстилает.
А зеница взбухает, капелька купели:
источник, озеро, океан. Плот из цветов.
Не буря ли грядет, бурелом? Он – в галоп. И ревет,
пока новый сплоток вяжет из осколков радуги –
да не моргнет горное око перед приливом,
затмением: да не зажмурится перед
зыбкой, кое-где растворенной
строкой пучины.
ЧЕГО НЕ ДОСКАЗАЛА СТРОКА...
Не копыто упрямое, но этот зев,
этой строки: от него застываю, в море.
Разверстом. Где русалка зиждет град.
Может, новую купель. Ждет, пока я
принесу драгоценный, краеугольный, камень.
Застежку развенчанного окоема.
Кардиограммы, бушующей.
Точку неоглядности. Нераспыленную каплю.
Что набрякла под ресницами ослиными,
из капельницы, которой еще могу орошать
увядшие цветы на асфальте, покуда не встанут
навстречу памяти зеркала. Волнистого.
КТО КОГО НЕСЕТ
Когда спотыкался, в теснинах. Изруган. Измучен.
Навьючен до одури лишними гирями: мухами,
облепившими раны. Знал ли он.
О входе в град. О вербном приветствии.
О седле, где, поверх земли, еще и небо
навалено, – а вход не хождение. Парение, над
пальмовыми листьями, из-за которых на мостовой
не оставят следов копыта, а тем паче Стопы
в воздухе. Под которыми пути водные и огненные
уже скрестились, створяются в хризолит
океана. Не пошатнется ли? Ныне, здесь, от блаженства!
От недоумения: кто кого несет: он – Гостя,
на своем изумленном, умиленном хребте.
Или Гость – его и, вместе с его подковой,
улыбкой всегдашней – всецелую площадь, толпу,
оборотничьи крики.
ПЕВЦЫ
Видел ли он меня. Больнорадостным оком.
Видением грядущего. Как я вхожу, с цветами,
с ветвями. Как, изнутри облизав,
поднимаю его на грудь, на плечи – да в новое
зеркало. Заморское. Что преобразит.
Осядут горбы, горы. Усыпаны зазвездиями.
Разглядели ли мы себя. Переглянувшись.
Через океан. Со слепых берегов.
Глаза отпустив на волю.
Чтоб не стыдились. Чтоб махали флажками.
Чтобы встретились мы. На полпути.
На самой линии мглистой. Певцы.
Здесь, уже. Под сапфир-седлом,
что новой спине под стать.
ОТКРЫТКА
Открытка, отражение. Пусть и не дошла,
подскажет. Что сталось, долу. Под ногами.
Что вытащили спасатели из-под руин.
Что кувыркали волны, взвитые виры.
Течения заморские. Бури, скованные льдами.
Как был усмирен хаос. Ставший нами, цунами.
Как мы скользим, по стеклу. Что черного моря
глубже. В котором вьется кармин. Свиток, ввысь.
Ее мы и подписали. Одною буквой.
Триединой. Ослик, Гармон и я.
Ее и отправили. Из пучины.
КРУПИЦА. ЖИДКИЙ ХРУСТАЛЬ
Кто мог бы ее перенести. Принести. Внести.
Через порог. В уста, душу, сон.
Бегом вовеки. Забегая вперед.
На каких плечах. Если она больше
Солнца. Та крупица. Жидкого хрусталя?
Моря, смешанного с огнем. Чистой
любви. Новозданной. Новосоставленной.
Кто дождется мгновения. Чтоб ее сложить.
В семечко подсолнуха. Изнутри, словно бабочка.
И расправить, навеки. Точно квант, когда зрим,
неустанно, в живую картину. Ни соринки в глазу.
Ни пальцем в глаз. По-рыцарски.
ГОСТЬ
Не разгребать бы, обломки. Покровы скорби.
Разбитые поля воздушных боев.
Ядерные испытания, затянутые гладью.
А все ж уловить, на миг.
Как нисходит. На твердую почву. Посреди пучины.
Редчайший Гость. Сеющий, шлемом солнечным,
поля созревших подсолнухов. Желтые лепестки.
Нежное уверие. Что есть чем и с кем
поделиться. Не только на цветистом
ковре, там, посреди аметист-океана,
но и здесь, в час мучительного ожидания
венчания над водами.
СЕРДЦЕ, ХРУПКОЕ
Один удостоен был, знаем.
Тот, с цветком вместо копыта.
А этот, калека, плюгавый, чахлый:
ни подковы, ни оттиска – и не сравнивай.
Кляча. Туже: уж ни жемчужины.
Но – сердце. Хрупкое. Видишь.
Средь ночи. Подскочит, со скамейки,
вырвется, пробьется сквозь прашное,
истертое седло. Как будто
готово: нести, из лазарета
в Город, чьи улицы – чистое злато,
словно стекло, прозрачно.
| | |
| |
