| Литературное общество Ingenia: Maksim Usachov - Ассиметричный сборник (присутствуют нецензурные вы | | Ассиметричный сборник (присутствуют нецензурные вы | | Изнутри и снаружи
Туалет был закрыт изнутри. Тогда Василий запер его снаружи, ибо не любил чувствовать себя неловко. Посмотрев по сторонам, и не увидев в поле никаких укрытий, он спустил брюки и начал страдать поносом. Страдания всегда толкали его в мутное озеро рассуждений. Думал он о том, что ставить туалеты по трассам это правильно, но одного этого недостаточно для общественного спокойствия. Главное тут частота, с какой туалеты встречаются. Если так, что едешь и уже невтерпеж, а вокруг поля, поля да чахлые деревушки с удобствами во дворе из-за нечуткости хозяев оных к чужим трудностям закрытыми для свободного посещения, то все равно хреново. Ручка двери дернулась, но защелка не поддалась. Находящийся внутри субъект дернул сильнее. Безрезультатно. Василий не выдержал:
- Занято, - сказал он.
- Что занято? – раздался женский голос.
- Туалет занят, - разъяснил Василий.
- Какой занят? Я тут, в туалете – и хочу выйти! – возмущенно закричала женщина и начала сильнее дергать ручку.
- Женщина вами занят туалет внутри, а мной занят туалет снаружи. Как я могу пустить вас в свой туалет, если я там сру? Или вы извращенка? – поинтересовался Василий, надо признать не без надежды.
- Мужчина вы что идиот? Какой туалет снаружи? Тут только один туалет и сижу в нем я. Вернее пытаюсь вырваться! Зачем вы меня заперли?
- Женщина! Ваши крики мешают моему процессу. Неужели вы не в состоянии понять, что раз стены ограничивают территорию туалета, то, если туалет заперт изнутри, то территория туалета внутри, а если снаружи, то соответственно снаружи, – сказал Василий и неожиданно для самого себя закончил.
- Идиот! Выпусти меня! Я тебя прибью! По трассе размажу! Перееду на … - дальше женщина внутри начала безбожно ругаться, переходя на личности и проводя аналогии и сравнения, прямо скажем, обидные для Василия.
Василий прислушался к организму, натянул брюки и тихонько пошел к машине, решив, что лучше еще немного пожить в туалете, чем встретиться с разъяренным миром запертым… снаружи.
Любимиц
Я решил завести домашнего любимца. С выбором долго не парился – завел червячка.
Пошел в парк, выкопал дождевого червя и оставил его жить в горшке.
Теперь надо узнать, что он жрет.
Положил яблоко. Оно пролежало пару дней пока не сгнило.
Когда я его выбрасывал, оттуда выполз какой-то чужой червяк.
Положил кусок говядины. Его тоже съели какие-то чужие черви. Противные.
Не то, что мой красавец.
Я стал беспокоиться за своего червяка. Решил посмотреть как он там.
Взял лопатку и стал копаться в горшочке.
Нашел не сразу.
Он выполз из какой-то норки. А из другой норки выполз еще один червячок.
Я успокоился. Если он жену привел, значит, не голодает.
Шаркать
Поэт даже ногами шаркает мелодично. Если конечно не предпочитает всякие там велибры. Идет по тропинке и шарк-шарк, шарк-шарк, шарк-шарк, шарк-шарк. Прозаик старается шаркать оригинально, стараясь то ногу по-новому поставить, то носок интересно потянуть, то, походя, веточку заденет. Иногда тоже «музыка» получается, но чаще шарк, шарк, шюрк, шурк, шлюп, шарк. Критик ногами шаркать не любит, считает, что это нечего расшаркиваться, поэтому только изредка, чтобы показать «как надо» производит на свет благостное шарк.
И только читатель не следит за процессом и шаркает, как попало.
Не спитЬся
«На мраморной лестнице бывшего губернаторского дома спал бомж. Лицо без определенного места жительства осознавало, что по этим ступенькам в растерянных чувствах взбегала к папеньке то ли графиня, то ли княгиня Панина, но ему было пох*й». Ой! Я матюкнулся. Тут в меня вселяется цензор. Внутренний.
«На мраморной лестнице бывшего губернаторского дома спал бомж. По этой, когда-то вылизанной до блеска, лестнице взбегала взволнованная графиня, а может даже и княгиня Панина, чтобы поделится с папенькой новостью. Но мерзкому бомжу все равно, хотя он и осознавал». Боже мой! Я использовал штамп. «Вылизанная до блеска» - тьфу.
«На мраморной лестнице дома, бывшего когда-то губернаторским, спал мерзкий бомж. А ведь по ней хаживали такие люди! Например гр… княгиня Панина бежала к папеньке с новостью о беременности, а ведь она еще женщина молодая и даже не знает кто её осеменил. Волновалась поэтому жутко». Упс! Сказать так о женщине. Тем более о графине. Или даже княгине. Она же существо возвышенное. Пусть и беременная.
«На мраморной лестнице, осознавая все, лежал бомж. Панина, чей род настолько древен, что они даже не уверены князья они или графы, бежала когда-то по ней, неся папане весть о наследнике». Зря анахронизм использовал. Кто теперь знает что такое «весть». Хотя нет. Есть такая программа Вести. Ну, не будем надеяться на случайность.
«На мраморной лестнице лежал бомж. Именно об него споткнулась все-таки княгиня Панина, когда спешила сообщить папане, что она уже графиня». Хм. Что-то я запутался. Хотя нет. Все понятно. Княгиня бежала, чтобы сообщить, что, скорее всего, если не уйдут в жуткий отказ, она графиня, ибо выходит замуж за графа. Зачем мне бомж?
«По мраморной лестнице бежала графиня. Она в расстроенных чувствах думала о том, как сообщить папеньки, что она беременная княгиня, и, конечно, споткнулась. И обо что? Об бомжа». Грустно. Может пусть бомж её отымеет?
«На мраморной лестнице лежал бомж. Рядом лежала графиня, которая торопилась сообщить папеньки, что она выходит замуж за князя, но споткнулась об эту мерзость». Что делать? Сюжет увял. И тут спускается милый инопланетянин, и говорит: о, прекрасная графиня, которая собирается стать княгиней (или наоборот), выходите за меня замуж. А бомж вдруг подымается и глаголет человеческим голосом: галактическая полиция! Че, это вы инопланетянин, в хрен знает в каком тысячелетии, к графиням пристаете?
«На мраморной женщине»… Еще одна попытка?
«На мраморной лестнице спал бомж. Рядом сидела женщина, чей род плелся через века среди всяких княгинь и графинь, и плакала. Она залетела. И рассказать некому. Отец вот нажрался, и спит сволочь. Она пнула его ногой, но он даже не всхрапнул».
Мда… Занесло. В общем с фэнтази не получилось. А мне заказывали именно некий фентезийно-слащавый рассказик с легким героическим уклоном и вполне возможно даже с концом. В смысле, счастливым. Не, львовский портер больше не пью.
Истина в вине
Истина валялась и никого не трогала, ибо была пьяна. С Истиной это случалось. Она была женщиной доверчивой, и поэтому слабой. Слабостью как водиться пользовались и накатывало на неё временами желание набраться горячительного до бесчувствия. В народе даже поговаривали: ищи Истину в баре. У многих в результате сложилось мнение, что алкоголичка она запойная. Но Молва людская мразь первостатейная, поэтому верить ей конечно не нужно. А вот то, что Истина валялась пьяная и никого не трогала – это правда. В таком состоянии Истину обычно никто из местных не трогал. А вот чужаки…
- Ты кто?
Истина поднимала голову и показывала язык.
- Не понял.
Истина переворачивалась на спину и признавалась.
- Исссина.
- Кто?
- Исссина… Исщина. Исссст…Ииик… на.
-Что, правда?
- Не иссстина.
- Да я понял. Действительно, что ли самая настоящая истина?
- Ик, - подтверждала Истина.
- Здорово! А скажи что-то такое истинное!
- Уже ночь.
- Что?
- Уже ночь.
- Не понял.
- Уже ночь. И это истина.
- Ну, это просто. А посложней?
- Сейчас ночь и день одновременно.
- Хм?
- У нас ночь, а у японцев день.
- Ты меня разводишь?
- На самом деле нет ни дня, ни ночи – только шарик, который крутится.
- Точно разводишь.
- И это тоже истина.
- А если я хлебало тебе почищу?
- Мне будет больно.
- Зашибись. Ну ладно, давай тогда в отгадалки поиграем. С кем я сплю?
- С женщиной.
- Жопа.
- Иногда.
- Ты ненормальная?
- Угу. Не видишь разве? Валяюсь пьяная на земле. Вот протрезвею…
- Мы одиноки во вселенной или есть другие разумные?
- Да.
- Что?
- Мы одиноки и есть другие.
- Назови команду, которая выиграет чемпионат мира по футболу!
- Лучшая.
- Какая страна! Страну назови! Которая выиграет чемпионат!
- Без разницы. Организатор бабки с туристов сшибет.
- Тьфу. Да пошла ты.
Истина опять переворачивалась на живот и спрашивала напоследок.
- А зовут тебя как?
- Нафиг тебе?
- Для учета.
- Пелевин.
- Пи Ленин?
- Вин.
- Ага. Ну, ты смотри – не забывай разговор-то…
Квадрат
Он снял шляпу и поклонился знакомому.
- У вас в голове квадрат! – сказал тот.
- Позвольте, какой квадрат? – спросил он.
Но знакомый торопился и объяснять не стал.
На работе он пожаловался.
- Какие люди пошли. Хамы. Я здороваюсь. А он квадрат в голове. У меня тяжелая жизнь почти позади. У меня сердце. Нельзя так. Откуда у меня в голове квадрат? Присмотритесь.
Сослуживцы присмотрелись к нему внимательно. Через час его вызвали к начальству. Там на него тоже посмотрели и тоже внимательно.
- У вас в голове квадрат, - сказало начальство.
- Но, как же? Какой квадрат? Я столько лет работал. У меня не может быть квадрата.
- Не знаем, не знаем, - сказало начальство, - Все это очень подозрительно. Не было у нас еще квадратов. Возьмите отпуск. Без содержания.
- Я не хочу в отпуск. У меня сердце. У меня дети.
- У них тоже квадраты? – заподозрило что-то начальство.
- Как вы могли подумать?
Начальство вздохнуло тяжело.
- Вы поймите, мы приличное заведение, у нас проблемы, у нас больное сердце. Если еще раз что-то будет неправильно, наперекосяк, то пострадают все. Мы не можем себе позволить какие-то квадраты. Вдруг к нам придут серьезные люди и увидят что у вас в голове квадрат? Как нам это объяснить? Ладно бы трапеция.
Он пожаловался жене.
- Как ты меня задолбал! – взорвалась та, – У всех мужья! У меня одной недоразуменье. Я, правда, думала, что у тебя в голове ветер! А у тебя квадрат! Так мне и надо! Зачем я отказала тому прелестному лейтенанту?
- Но какой может быть квадрат? У меня нервная работа, у меня ты, у меня дети. Но квадрат? Не понимаю.
- Остолоп! Ты всегда ничего не понимаешь, именно поэтому ты неудачник. Боже, но почему я не стала генеральшей?
Он пошел к врачу. Все объяснил. Все показал.
Врач посмотрел внимательно, постучал, пощупал, послал на ренген, на анализы, на клизму, еще раз внимательно посмотрел и, наконец, сказал.
- Да какой же это квадрат? Это куб! Самый настоящий куб!
- Доктор, но откуда куб? У меня жена, дети, нервная работа. Ладно бы квадрат. Но куб?
- Да вы не переживайте. Подумаешь куб! И не такое видели, не кривая же все-таки. Мы знаете, что сделаем? Мы ваш куб тщательно наждачкой – получится самый обыкновенный шар!
Жаба
Владимир поцеловал Светлану в лобик и та превратилась в жабу.
- Ква! – испугано сказала Светлана.
- Бля! – испугано сказал Владимир.
Внимательно посмотрел на жабу в постели, мыслительный процесс запустил, но ничего умнее не придумал, как снова её поцеловать. Поцеловал в голову – безрезультатно. Тогда он прищурился, и процедил сквозь зубы:
- Тяжелое время – тяжелые решения!
И поцеловал жабу в попу. Жаба дернулась, прыгнула и превратилась в обезьяну.
- Гу! – произнесла обезьяна.
- Ага, – довольно пробурчал Владимир.
Радоваться, конечно, было рано, но процесс пошел. Обезьяна посмотрела на Володю, потом на себя и упала в обморок. Тот подошел и уж было думал поцеловать в лобик да задумался. Потом с сомнением посмотрел на обезьянью попу. В результате поцеловал в живот, как компромиссное решение. Обезьяна дернулась и превратилась в лебедя.
- Ага! Профессионально растем! – сделал вывод Владимир.
Лебедь это было уже кое-что. Он поцеловал лебедю крыло и тот превратился в собаку, собаке заднюю лапу и та стала мышью, когда он поймал мышь и поцеловал её в спинку, та превратилась в кошку. Владимир задумался. Где-то вкралась ошибка. Он внимательно посмотрел на Светлану. Тут его осенило! Он схватил кошку и поцеловал её в… в… в рот. Или что там у кошек. И та превратилась в прекрасную девушку.
- Ква! – радостно сказал Владимир.
- Жаба! – закричала Светлана и заехала ногой Владимиру по морде. По жабьей морде.
Устав
- Папа! Можно я в футбол пойду поиграю.
- Во-первых, не папа, а отец. Во-вторых, товарищ отец. Понятно?
- Э-э…
- А чтобы, товарищ сын, это было понятно, отожмитесь от пола двадцать раз.
Сын делает двадцать отжиманий.
- А теперь можно? – опять спрашивает он.
- Еще двадцать отжиманий.
И еще двадцать жимов от пола.
- За что понял? – спросил капитан.
- Да, товарищ отец.
- Не да, а «Так точно». Двадцать отжиманий.
И еще двадцать.
- Все ясно?
- Так точно! – сказал сын и повернулся, чтобы уйти.
- Кто-то Вам разрешил покинуть комнату, товарищ сын? Знания, наверное, нужно закрепить. Сорок отжиманий. Для ровного счета.
И сорок отжиманий.
- Товарищ отец, разрешите покинуть комнату!
- Разрешаю. Ну что пойдете в футбол играть, товарищ сын?
- Никак нет, товарищ отец! Прилягу пойду.
Капитан посмотрел на сына и подумал: «Взрослый уже стал. Пора ему про устав рассказать».
детское революционное
шесть лет
- Дети! Кто закопал котика в песок? – разорялся толстый дядька около песочницы.
- Это ты девочка? Подойди сюда. Ты зачем это сделала?
Девочка подошла к нему – розовой бантик, розовое платьице и саперная лопата – милый ребенок.
- Революсионная необходимость – внятно ответила девочка, вогнав дяденьку в некоторую задумчивость.
- Детка, а тебе сколько лет? – спросил он после размышлений.
- Сесть, – ответил ребенок, и добавил – усе сетыре года в партии, и два на нелихальной работе.
- Аааа! - сказал дяденька, посмущался немного и спросил, - а зачем Вы котика в песок закопали?
- Он тосе много вопросов задавал – ответила девочка.
Дяденька промолчал.
И был абсолютно прав!
Девять лет
Зря вы, батенька, примкнули к правым отморозкам.
Ой, зря! И ради чего?
Ради дешевого популизма.
Не будьте политической бл*дью!
Товарищ, архиважно понимать –
политическая проституция, приведет лишь к тому,
что, вас, как падшую женщину пролетариат использует,
как ему вздумается.
А народ у нас талантливый!
С фантазией у нас народ.
Смотрите, батенька,
как бы ваша безоглядная смена политическая платформы и беспринципность
не обернулась для вас крушением.
Я вас предупреждаю!
В общем, товарищ, верните мне паровозик!
МАМА!
У МЕНЯ ЗАБРАЛИ ПАРАВОЗИК!!!
Четырнадцать лет
Женская красота вываливалась из платьица. На глазок красота эта была размера третьего и для четырнадцати лет выглядела вполне сформировавшейся.
- Что тебе Остапенко? – затравлено спросил престарелый и заслуженный преподаватель физической культуры в школе Алоззий Матвеевич, прозванный любимыми учениками Старпрепом. Остапенко томно повела плечами и с придыханием спросила:
- Скажите, пожалуйста, Алоззий Матвеевич, а минет это предательство идеалов революции или нет?
Преподаватель физической культуры не считал себя специалистом в революциях, да и в минетах тоже, поэтому на всякий случай спросил:
- А зачем тебе это Остапенко?
- Просто Алоззий Матвеевич, жизнь ставит предо мной вопросы, на которые я – девушка вздохнула – существо без должного жизненного опыта, с неокрепшей психикой, не могу найти ответа. Вот, я и решила, спросить вас, как человека опытного и достойного доверия.
Аллозий Матвеевич непроизвольно сглотнул.
- Ты, Остапенко, не думай что я пипл непродвинутый. Я тебе, Остапенко, так скажу: минет, не противоречит революционным процессам, а можно даже сказать способствует … это… осознанию человеческой массой своей исторической роли. Вот.
Учитель положил руку на плечо ученицы, прищурил добрые глазки и усмехнулся в усы.
- Правда? – хлопнула ресницами девушка. – Вы меня не обманываете?
- Ну что ты, Остапенко, как можно обмануть сердце, преданное революции?
- Спасибо, Аллозий Матвеевич! Пойду порадую мальчиков! – потупив взор сказало дитя революции и убежало в раздевалку. В мужскую.
Учитель физической культуры посмотрел ей вслед и промолчал.
И был абсолютно прав…
| | | | Обсудить на форуме |
| |
