К тебе рука не прикоснется.
Благословит в иных мирах,
где навсегда заходит Солнце
мое. А ты – на всех ветрах,
семи холмах, одета в ливни
из позапрошлых женских слез,
глаза – как светлые заливы
и омуты глухих угроз.
Все ливень хлещет – мною, с неба,
он облака к тебе принес,
клочки тумана стали хлебом
любви. И небо - их поднос.
Цветы туманом перевиты
в моей текущей вниз руке.
Молчит моя немая свита,
прощая солнцу вдалеке |
