| Литературное общество Ingenia: Просвирнов Александр - Cреди собратьев | | Cреди собратьев | | Селиван рассеянно слушал разглагольствования начальника отдела кадров, тревожно оглядываясь по сторонам. Противно здесь и тошно до омерзения. С каким удовольствием он бы сейчас харкнул на благообразную розовую лысину господина Кедрова и запустил чем-нибудь в дурацкий экран монитора на полстены с идиотскими инструкциями и трудовым соглашением. Когда же этот кретин заткнется? Может, и впрямь плюнуть? Слюна-то после вчерашнего ого-го, что яд кураре! Нет, нельзя. Обещал Федьке вести себя прилично. Федьке! Кто бы мог подумать! Зубрила и тупарь, еле-еле справлялся с элементарнейшими задачками. А теперь, видишь ли, бизнесмен, олигарх и еще черт знает кто.
Впрочем, грех на Федьку обижаться. Не будь его, парился бы сейчас Селиван на нарах, хотя любому самому тупому менту, наверно, было понятно, что не трогал он Егорку-психа. Зато как удобно! Они приезжают - он с окровавленным ножом в руках. Расследование закончено. И плевать, что позвонили им полчаса назад, что его видели в это время на площади, а клинок он просто из раны выдернул.
В общем, помог Федька, а теперь очередь Селивана. Так что приходится выслушивать болтовню Кедрова и терпеть эту розовую лысину. То ли дело Васька! Рот разинул, того и гляди слюна закапает, как у собаки Павлова. Полупудовые кулачищи разжались, на огромной круглой морде - море внимания.
Экран погас, и Селиван увидел на нем свое отражение: щуплый мужик среднего роста и возраста, рядом с Васькой выглядит и вовсе шкетом. Одно роднит обоих: узкие глаза с похмелья. Кедров уже морщился и брызгал тайком какие-то освежители.
-Вам все понятно, Селиван Харитонович? - вежливо поинтересовался кадровик. - Вы готовы поставить эцподпись на трудовое соглашение?
-Тут и козлу понятно, Николай Николаевич, - развязно заметил Селиван, умышленно дыхнув на Кедрова перегаром. - В нашем трудовом соглашении сказано...
И он несколькими фразами четко пересказал то, на что у кадровика ушло десять минут. Брови Кедрова удивленно взметнулись вверх.
-Кто бы мог подумать! - растерянно сказал он. - Мне казалось, что вы меня совсем не слушаете. Прошу обратить особое внимание на заключительные положения - соблюдение правил поведения в ОАО "Хаолит" и городе Дальнесибирске. Итак, господа!
Кедров протянул им тонкий лист пластика, переливающийся разными цветами. Легкое нажатие - и на поверхности Книжки проступил текст трудового соглашения. Селиван чиркнул над пластиной микрочипом, вживленным в ноготь большого пальца левой руки с заторможенной ростовой зоной, и под контрактом возникла его эцподпись.
-А где ваша Книжка, Селиван Харитонович? - спросил Кедров.
-Потерял! - ухмыльнулся Селиван.
Кедров покачал головой, достал из стола чистую Книжку и быстро оформил ее, загрузив туда контракт. Селиван небрежно сложил ее вчетверо и сунул в карман. У Васьки же пластинка оказалась на месте.
-Сейчас вас отвезут в общежитие, завтра в шесть утра на работу - служебным транспортом, - резко скомандовал Кедров. - За опоздание штраф. С вас, Селиван Харитонович, уже вычтена тысяча рублей за отсутствие Книжки. Свободны!
У входа в заводоуправление приятелей поджидал салатного цвета микроавтобус с плавными обтекаемыми формами. Хмурый бородатый водитель, не сказав ни слова, захлопнул за новыми рабочими дверь и повез их в общежитие. Ехали минут пятнадцать. Васька растерянно смотрел на сплошной автомобильный поток и новейшие здания, похожие на правильной формы сталагмиты.
-Сколько машин! - не уставал удивляться он. - Даже в Москве такой прорвы не видел! Откуда бензин?
-Ты куда работать устроился? - засмеялся Селиван. - Не слыхал, как хаолит называют? Коричневое золото! С его помощью из заброшенных запарафиненных месторождений и нефтеносных песков нефть извлекают, понятно? Другой-то больше нет! А в районе Дальнесибирска самое крупное в мире месторождение хаолита. Те, что в Мексике и на Аляске ни в какое сравнение с ним не идут. Но главное не в этом. Сам хаолит как глина - толку никакого. Нужный эффект дает только его смесь со всякими катализаторами. А как ее готовить - знает лишь директор, господин Изюбрев. Поэтому он самый богатый человек в Дальнесибирском крае. Местный губернатор просто пешка. Нам с тобой сказочно повезло, Вася. Здесь даже простые работяги зашибают бабла ого-го сколько!
-Откуда ты столько всего знаешь, Селиван? - изумился Васька, крутя своей огромной головой. - Слушай, башка задымилась от твоих разговоров, надо бы освежиться, а?
-Обязательно!
Однако в общежитии приятелей ждало разочарование: уже над входной дверью их встретила бегущая строка: "Распитие спиртных напитков запрещено: нарушение трудового соглашения". Точно такая же надпись красовалась над дверью в их комнату. После камеры предварительного заключения, ставшей домом для обоих приятелей на целый месяц, комната в общежитии выглядела поистине царскими палатами, но Селивану с Васькой некогда было разглядывать шикарную мебель и компьютер у каждой кровати.
Небрежно швырнув грязные сумки с нехитрым имуществом прямо на чистые покрывала, приятели помчались в ближайший магазин. Ни рюмочной, ни распивочной близ общежития не оказалось, так что пришлось расположиться на подоконнике в подъезде ближайшего дома, ловко прошмыгнув за какой-то семейной парочкой, прежде чем доводчик захлопнул дверь.
-Аж смотреть тошно, - с неприязнью заметил Селиван, окинув взглядом чисто вымытые лестничные площадки и ступени. - Глянь, Вась, хоть бы "х..." где на стенке написали - нет же ничего. Интеллигенция! - добавил он тоном величайшего презрения.
-Селиван, так ты сам, поди, из интеллигентов будешь, - заметил Васька, откупоривая бутылку и разливая водку по пластиковым стаканчикам. - За версту видно, не наших ты кровей, не пролетарских. Просто жизнь тебя где-то надломила.
-Да я сам кого хочешь надломлю! - гордо заявил Селиван, мигом проглотив водку и закусив соленым огурчиком, который достал грязными пальцами из банки. - Федька Ольнов, олигарх хренов, в институте в ногах у меня валялся, чтоб диктовал ему решения заданий, курсовых всяких. Это в старину все купить было можно или из сети скачать, а с нынешней техникой - раскусят, так что делай все своими ручками. У тупарей и лентяев только на суфлеров вроде меня надежда. А я лучший был, нарасхват шел, потому и уламывал меня Федька, чтоб без очереди. А мне что! Его ж предков денежки. Наливай! Видишь, теперь пригодилось знакомство. Нас с тобой с нар Федька вытащил, с Изюбревым договорился. Налей-ка, Вася, еще! Думаешь, за красивые пьяные глаза наши Федька старался, к министру внутренних дел ходил? Как бы не так! Джентльменское соглашение у нас с ним. Потом расскажу, что тебе делать. Наливай! Слушай, по шарам классно бьет. И вообще - пора им эту стерильную чистоту маленько разбавить. Ненавижу я, Вася, всякий порядок всеми фибрами души. Потому и работать не смог нигде. Чтоб моим гениальным мозгом какие-то начальники-насекомые помыкали? Да не в жизнь! Лучше бичевать! Вот и теперь: сделаю, что Федька просил, и айда снова на вольные хлеба. Но это будет позже, а пока другим делом займемся.
Селиван сполз с подоконника, поднялся на один пролет, встал в углу и расстегнул брюки. Через несколько секунд он дико заорал, разразился потоком матюгов и кубарем скатился с лестницы, дрожащими руками застегивая ширинку и стряхивая с брюк пахнущие аммиаком капли.
-Ты чего? - изумился Васька, недоуменно тараща глаза на приятеля.
-Суки, чего удумали! - взвыл Селиван, потирая через брюки пораженные места. - Током ё...ло, думал, без х... останусь. Вдруг теперь стоять не будет? Давай линять отсюда!
Они махом допили остаток водки, и Селиван в сердцах запустил бутылку в стену, на которой, впрочем, не сталось никаких следов. Подобрав самый крупный стеклянный осколок, Селиван попытался нацарапать на стене вожделенное краткое словцо, но из этой затеи ничего не вышло. В этот момент под окном открылась ниша, и оттуда выкатился небольшой агрегат, похожий на пылесос.
-Берегись, Селиван! - крикнул Васька, запрыгнув на подоконник.
Но было уже поздно. На полусферической вершине робота в сторону Селивана мгновенно развернулась тонкая трубка, и на штанине мужика обозначилось красное световое пятнышко. Раздался хлопок, и в самый центр пятна вонзился шприц.
Селиван закачался, медленно опустился, присел на ступень, прислонился к перилам и тут же захрапел. "Пылесос", деловито урча, собрал осколки стекла, выпустил из корпуса складные ножки, шустро поднялся по лестнице, напомнив ошеломленному Ваське гигантского краба, и убрал лужу в углу.
Воспользовавшись этим, Васька спрыгнул с подоконника, подхватил приятеля подмышки и поволок на выход. Однако у подъезда их уже поджидал наряд милиции. Селивану сделали укол и разбудили. Приятелей усадили в фургоне, но ни о чем даже не спросили. Просто в ускоренном темпе продемонстрировали на экране монитора их неудачный отдых в подъезде и попросили поставить эцподписи на электронный протокол об административном нарушении. Желтолицый узкоглазый сержант внес протокол обоим в Книжки вместе с уведомлением о штрафе, подлежащем вычету из будущей зарплаты: на текущих счетах обоих оставались такие жалкие крохи от просаженной по пути из Москвы в Дальнесибирск Федькиной помощи, что милиционеры великодушно решили не трогать эту мелочевку.
Через час оба сидели на опустевшей из-за быстро нагрянувшей темноты детской площадке с очередной бутылкой и грязно ругали городские власти.
-Нет, ты смотри, до чего додумались! - не мог успокоиться Селиван. - Рабочему человеку уже и посидеть спокойно негде! А если я не хочу ходить в эти дурацкие питейные заведения? Если тошно мне там? Слышал я, что Изюбрев редкий чистоплюй, но не думал, что такие бабки на городское хозяйство швырнет. Без хаолитовых рублей черта с два накупили бы они этих дурацких пылесосов и веб-камер! Лучше бы их ставили там, где Егорку-психа пришили, не пришлось бы тогда мне в КПЗ париться.
Васька только качал огромной головой и сокрушенно вздыхал. Водка быстро кончилась, а денег еще на одну бутылку уже не было. Пришлось закопать опустевшую посудину в песочнице от греха подальше (нести ее в урну Селиван принципиально не захотел) и топать в аптеку. Набрав десяток стомиллилитровых пузырьков с разными спиртовыми настойками, приятели повеселели и вернулись на облюбованную площадку. С каждой минутой им становилось все радостнее, а склад опустевшей посуды в песочнице быстро пополнялся.
Над площадкой поднимались громкие матюги, анекдоты и зоологический смех. Кое-где из окон и с балконов выглядывали жильцы, но ничего не говорили, возвращаясь в квартиры. Проходящим мимо двум девушкам Селиван оглушительно свистнул, а потом весело закричал вслед, приглашая в компанию. Одна из девиц остановилась, повернулась и с язвительной улыбкой показала мужикам дулю. Уличный фонарь отлично освещал ее, и взбешенный Селиван громко заорал, разразившись потоком ругательств:
-Шлюха! Шалава! Ослиная задница!
Он не заметил, как из-за угла ближайшего дома выкатился аппарат, похожий на водопроводную колонку. Васька уже дремал, положив голову на свои огромные волосатые ручищи и не видел, как хитрое устройство навело ствол на Селивана. Мощная струя воды попала тому прямо в рот. Селиван поперхнулся и отпрыгнул в сторону, изрыгая сквозь кашель ругательства. Аппарат невозмутимо продолжал поливать его водой, но стоило Селивану замолчать, как поток тут же прекратился.
Зато милиция возникла, словно черт из табакерки. Уже знакомый наряд вновь усадил приятелей в салоне и предъявил результаты измерения уровня шума. Разумеется, он заметно превысил пределы, дозволенные после одиннадцати вечера. Получив в Книжки еще один протокол, Селиван с Васькой собрались было ретироваться, но на этот раз их не выпустили.
-Два нарушения в течение суток, - пояснил знакомый уже сержант с реденькой бородкой и нанайским разрезом глаз. - По закону об административных правонарушениях Дальнесибирского края вы оба подлежите принудительному поселению в общество себе подобных сроком на один месяц. Бесплатное кормление гарантируется.
Приятели были немало удивлены, когда автомобиль вывез их за город. Дорога пролегала через тайгу. Минут через двадцать Селиван поморщился: через открытое окно потянуло каким-то смрадом. Зато храпевший рядышком Васька уже ни на что не обращал внимания. Еще через пять минут в обширной долине среди сопок Селиван увидел длинные кирпичные корпуса и вывеску "Свиноферма".
-Ваши вещи из общежития привезут завтра, - любезно пояснил далекий потомок Дерсу Узалы. - А пока располагайтесь. Вам здесь будет комфортно, господа. Вы среди своих.
Милиционеры растолкали Ваську и повели его под руки. Селиван с приятелем оказались в длинном кирпичном здании с бесконечным рядом загонов. Свиней здесь было видимо-невидимо. Они хрюкали, визжали, виляли хвостами и с довольным чавканьем пожирали корм. Вдруг визг многократно усилился: в каждом загоне включились краны, и по полу забили сильные водяные струи, смывая нечистоты в общий канал. Многие свиньи на момент уборки запрыгивали на деревянные настилы, но некоторые с удовольствием подставляли под водяные струи толстые щетинистые бока.
Селивану с Васькой тоже отвели загоны, почти ничем не отличающиеся от свиных. Кровать заменял деревянный настил. Вот и вся меблировка. Зато вместо яслей и поилки - ниша в стене. Над ней красовались исполненные в старинном коммунистическом стиле красные матерчатые плакаты с белыми буквами: "Ему хотелось бы, чтобы в нем признали человека - существо, равноценное свинье (Гашек)"; "Стоящие в саду животные вновь и вновь переводили глаза со свиней на людей и с людей на свиней и снова со свиней на людей, но не могли сказать определённо, где люди, а где - свиньи (Оруэлл)"; "Я - свинья, и ты - свинья, все мы братцы свиньи (Маршак)", "Мы с тобой одной крови" (Киплинг).
В соседнем загоне уставший Васька тут же захрапел на своем настиле, а Селиван долго не мог сомкнуть глаз, вздрагивая каждый раз от шума водяных струй и истошного визга тысяч свиней. Эти вопли, казалось, раздирали мозг на части.
Утром в нише появился поднос со скромным завтраком, а умываться пришлось прямо с пола во время уборки. На выходе из свинарника неразговорчивые служащие выдали приятелям оранжевую униформу и вместе с еще несколькими угрюмыми мужиками посадили их в автобус с надписью ОАО "Хаолит".
Начались размеренные трудовые будни. Производство в основном работало автоматически, и от немногочисленного персонала требовалось немногое: следить за умной техникой и временами нажимать на некоторые кнопки. Даже не отличавшийся большими способностями Васька быстро научился этим нехитрым манипуляциям. Селивану же оказалось достаточно раз взглянуть на должностную инструкцию и сложные агрегаты, чтобы больше ничего никогда не спутать.
Его занимали совсем другие вещи, так что даже на ночлеги на скотном дворе он перестал обращать внимание. Более того, без спиртного и телевизора ничего не оставалось делать, как думать, лишь бы отвлечься от свиного визга. Впрочем, думать он не отвык. Просто для добычи средств на закуску и выпивку обычно доставало самого малого напряжения извилин. Зато теперь, когда на карте стояла дальнейшая судьба, приходилось думать всерьез. Выяснилось, что от такого умственного напряжения Селиван давно отвык. Во много крат легче оказалось научиться преспокойно испражняться прямо на пол подобно четвероногим сородичам из соседних загонов, благо уборочные машины включались через каждые час-два.
Прошла неделя, прежде чем Селиван по обрывкам фраз и невзначай замеченным мелочам разобрался, как работает огромный завод. Как оказалось, ни один технолог не знал сути производственного процесса. С приисков доставляли хаолит, который дробили и по трубе отправляли в реактор. По ней же следом шли бесчисленные добавки. Сколько, в какой последовательности, до какой температуры нагревалась смесь - всем этим ведал компьютер, запрограммированный самим Изюбревым.
Еще через неделю Селиван отправил по Книжке электронное письмо Федьке с чертежами и через несколько дней получил посылку. Федькины инженеры постарались на славу: "краб" получился даже меньше, чем прикидывал Селиван. Осталось совсем немного: запустить сложный механизм в трубу. Только как это сделать под прицелом десятков веб-камер и злобных глаз охранников? Надо было снова думать, и думать очень хорошо.
Промчались еще несколько дней, и утром в автобусе Селиван шепнул приятелю:
-Вася, сегодня делаем то, для чего нас сюда прислал Федька. Слушай меня внимательно и запоминай. Ты это должен запомнить, как стишок в школе. Сначала ты нажимаешь на кнопку...
Селиван рассчитал все точно: задуманная им комбинация привела к аварийной остановке схемы, и все приборы показали, что в магистральной трубе будто бы образовался комок спекшегося хаолита. Ремонтники срочно готовили к запуску "крота" - похожий на старинный артиллерийский снаряд агрегат для прочистки труб. Среди них работал и Селиван. Соображать приходилось мгновенно: любая случайность, и весь план псу под хвост. Однако все складывалось на удивление благополучно. Скрытый широкими спинами пролетариев от веб-камер, Селиван прикрепил своего "краба" к хвосту "крота": исполненный в точности в виде одного из наплывов агрегата, "краб" не привлекал внимания, а мощные магниты удерживали его на поверхности. Остальное было делом техники. "Крот" исчез в зеве трубы, а вечером в свинарнике Селиван по Книжке отправил электронное письмо Федьке.
На другой день тот появился в Дальнесибирске. Получилось удачно: как раз наступил уикенд, и на заводе не осталось никого, кроме дежурных. На этот раз Селивана не было в их числе.
-Федя, ты извини, что принимаю тебя в свинарнике, - вздохнул Селиван. - Это Изюбрев свои законы сочиняет. Нам надо поговорить с глазу на глаз.
Федька в дорогущем серебристо-сером костюме молча стоял и таращил заплывшие глазки на бывшего однокашника. Не сказав ни слова, он развернулся и появился только через полчаса, покачивая головой.
-Ну и фанаты здесь у Изюбрева! Знал бы ты, сколько мне пришлось выложить, чтобы разрешили получасовую прогулку с тобой. Думал сначала, вообще неподкупные.
На улице Селиван долго исследовал лавочку и площадку вокруг нее с привезенным Федькой металлоискателем, но ничего не нашел. Лишь после этой проверки он заговорил:
-Федя, обещай меня вытащить из этого свинарника, иначе ты ничего не получишь.
-Но ты нарушил закон! Изюбрева не знаешь? По его науськиванию губернатор вышел с этим договором о разграничении полномочий между федерацией и краем. Федеральное собрание его ратифицировало. Так что местный закон об административных правонарушениях не обойти. Чтить его надо.
-Федя, ты чего-то не понимаешь, - язвительно заметил Селиван. - Впрочем, чего ожидать от тупого зубрилы. Но рассуждал ты правильно: кроме меня тебе в этом деле никто не поможет. Кто сконструировал агрегат с равномерной подачей разных радиоактивных изотопов? По их распаду можно понять, в какой последовательности и в каком количестве ингредиенты попадали в смесь. За номер помеченной партии и программу расшифровки я прошу у тебя всего-навсего добиться моего освобождения из этого хлева.
-Но тебе осталась всего неделя! - изумился Федька. - Неужели нельзя потерпеть!
-Да хоть один час! - злобно откликнулся Селиван. - Дело принципа, Федя. Да, еще. Свою Книжку я перенастроил. Если от меня перестанет исходить энергия живого человека, тут же уйдут письма всем прочим жаждущим узнать секрет хаолитовой смеси и послание Изюбреву о всех твоих кознях. А вообще мне странно, что приходится выколачивать из тебя силой исполнение нашего джентльменского соглашения.
Федька испытующе посмотрел на бывшего однокашника, а Селивану казалось, что он читает мысли этого богатенького борова: "Блефует или нет? Да разве его поймешь! С его башкой чего угодно можно ожидать!"
-Но это стоит безумных денег! - наконец зло выдавил из себя Федька.
-Узнав ноу-хау изготовления смеси, ты заработаешь куда больше, - холодно заметил Селиван. - Я мог бы потребовать свою долю, но прошу от тебя только свободы, как договаривались.
-Жди! - буркнул Федька, поднимаясь со скамейки. - К вечеру пойдешь на все четыре стороны. Но если наврал - из-под земли достану!
-Тогда жди писем, - ухмыльнулся Селиван. Лежа на деревянном настиле в стойле, он широко улыбался: "А все-таки Федька лох, что купился на эту чушь об энергии живого человека!" | | | | Обсудить на форуме |
| |
