| Литературное общество Ingenia: Евгений Девиков - Душегуб | | Душегуб | |
Афанасий Хлопуша
появился, как вынырнул
с оком мутным и бешенным
обманувшего казнь.
После солнышка – стужа:
в деревнях будто вымерло.
По кровавому крошеву
лишь присыпало грязь.
Не забыть ему крови,
мук от вывихов пыточных,
вольной воли и дерзости, –
но под сердцем саднит...
Что останется, кроме
упований несбыточных?
А измене и верности
цену знает бандит.
Он купил себе волю
подписным обязательством
постоять за отечество,
вжиться в стан бунтаря.
Подписался на долю –
грех замаливать начисто,
понимая, что нечисть та
вознесла лжецаря.
Страх лихому не ведом,
как мучения совести.
Только – холод решимости,
да сомненье берёт:
дескать, кто кого предал?
Где граница резонности:
кто в позорной паршивости
держит русский народ?
Никнем в страхе, покуда
не очнёмся от робости.
Сами станем сатрапами –
не успеем мигнуть.
И работного люда
не избавим от строгости,
так и будем затравленно
озираться на кнут.
Ты калач – шибко тёртый
и воробышек стреляный –
мог проснуться прославленным
и ходить в парике.
Почему до сих пор ты
брода ищешь растерянно?
Кто рождён быть удавленным,
не утонет в реке.
Стал Хлопуша кошмаром
в годы смутные, давние.
С каждым разом ужаснее
мнился маршалам сон.
Слов не тратили даром:
«Во железа кандальные!» –
но приказы напрасные
отдавал Михельсон.
Не смутили Хлопушу
обещания гневные:
«С головою отрубленной
повисишь на колу».
--Вынимайте мне душу.
Казнь приму многодневную.
Батогами мы луплены,
проживём и хулу!
–Ты нырнул в тёмный омут.
Погоди, ужо выловим.
Попадёшься на удочку –
твой наступит черёд!..
Гулким пушечным громом
и пожарами новыми
отвечал не под дудочку
завербованный крот.
| | | | Обсудить на форуме |
| |
