Дело выдалось зимой.
Ург Цветастый – у огня
Чаем потчевал меня,
Между лампой и стеной.
Я решил ему задать
Непотребнейший вопрос –
Про оранжевых стрекоз
И про божью благодать.
Начал я издалека:
“Предположим, что Плутарх
Шёл куда-то... Скажем, в парк.
И заметил – дурака.
А дурак – пугал стрекоз
У обширного пруда.
Не спешил он никуда,
Симулируя склероз.
Сам Плутарх – напротив – знал
Всё, что только можно знать, –
Про людей и благодать,
Про стрекоз и сети сна.
Тем не менее, когда
Он заметил дурака,
То похлопал по бокам –
И желанье загадал.
Значит, несравненный мог
На секунду допустить:
Будет около пастись
Провиденье (сиречь, бог)!”
Я увлёкся – и забыл,
Что хозяин, добрый Ург,
Напевая – (но не вслух), –
Варит лунные бобы.
И, покачиваясь в такт,
Наблюдает, как меня
В жёлтых отсветах огня
Занимает – странный факт –
О стрекозах с дураком...
“Для чего тебе Плутарх,
Если ты живёшь – в местах,
Где февральским вечерком
Можно пить цветочный чай?” –
Ург спросил меня, и я
Вдруг заметил, что струя
Продолжает всё журчать,
В чашку падая, где цвет –
Апельсинов и хурмы,
Запахи – пачули, тьмы,
Где рождается – рассвет...
Сомой – времени река...
Я забыл, зачем пришёл...
Ург промолвил: “Хорошо!” –
И похлопал по бокам.
|
