| Литературное общество Ingenia: Смирнов Михаил - МИШАНИНА МЕЧТА | | МИШАНИНА МЕЧТА | | Максим, зять наш, как собирается на рыбалку, едет ко мне. Сколько раз ему говорил, чтобы он приобрел себе снасти, бесполезный разговор. Зачем их покупать, деньги тратить, когда все и так можно бесплатно взять. Хорошо, если бы он их целыми возвращал. Так нет, порвет, запутает. Или вообще сломает. Принесет. Знает, что нашкодил. Незаметно их в угол раз, и сунет. Будто он здесь ни при чем. И скорее домой уходит. В руки снасти возьмешь, взглянешь. Возникает желание их сразу доломать. Но только об его хребет. И так каждый раз. Взял. Сломал. Принес. Сбежал.
Сегодня приехал, начал просить, чтобы я ему все для рыбалки дал. Жалко давать, но ничего не поделаешь. Зять! Я все в зал притащил. Сижу, укладываю. По коробочкам, да по баночкам раскладываю. Словно сам собираюсь. А он в это время телевизор смотрит. Будто его сборы эти не касаются. Во мне все кипит, но терплю. В этот момент дверной звонок прозвучал. Даже не то что прозвенел, а так себе, тренькнул чуть-чуть, и тишина. Максиму говорю:
- Зятек! Будь добр. Отлипни от дивана. Кто-то позвонил. Сходи, открой. Сам - то дойдешь? Или помочь?
Он нехотя поднялся. К дверям потащился. Каждую секунду на телевизор оглядываясь. Нет. Что ни говори, а диванная болезнь - это тяжелое заболевание. Неизлечимое. В дверях появился мой товарищ, Мишаня-диверсант. Как наградили его прозвищем после одной незабываемой рыбалки, так оно к нему и прилипло. Странным мне показалось, что Мишаня слишком тихо зашел. Непривычно его видеть таким. Спокойным. Лицо какое-то другое. Просветленное. И взгляд мечтательный. Что-то непонятное с ним творится:
- Мишаня, родной! Что с тобой? Не иначе на старости лет влюбился! Или в монастырь решил податься? В женский, а?
- Нет, Михайло. Вчера с рыбалки приехал. В таком месте были! Красотища! А, Максим, привет. И ты здесь? На рыбалку собрался? Молодец! Хорошее дело.
Зная Мишанин характер, и услышав его слова, мне что-то не по себе стало. Перегрелся, наверное, на солнце. Непривычно от него слышать простой человеческий разговор:
- Мишаня! Это ты или не ты?
Рукой перед его лицом провел, а он ее даже не заметил. Продолжает говорить:
- Место мы с братом нашли. За лещом ездили. Много его там. Лови, не хочу. Рядом с нашим местом село старинное стоит. Оно еще в Пугачевские времена было. Позади его высокая гора. На вершине большая березовая роща. И на опушке старое-старое кладбище. Солнце вечером садится. Освещает гору. Так красиво, Михайло, что у меня слов нет.
- Э, друг! Не рановато туда собрался?
- Нет, не в этом дело. Я поднимался наверх. Глядел. Умели же люди в старину места выбирать! Представь сейчас себе. Березовая роща. Старое кладбище. Соловьи поют, заливаются. Вниз поглядишь, вид лучше, чем на картине. Излучина реки. По краю камыш растет. Село вдоль реки тянется. С одной стороны горы идут покрытые лесом. С другой стороны степь начинается. Ковыль серебрится. Ох, Михайло, до чего же там красиво! Даже уходить не хотелось. Я уже и места присмотрел.
- Тьфу! Типун тебе на язык! Ты что болтаешь, пустомеля?
- Серьезно тебе говорю. Присмотрел. Даже два. Тебе и мне. Не хочу здесь лежать. В яму сунут. Землю трактором сгребут, и называется, что закопали. По-человечьи хочу. Всю жизнь по рыбалкам мотаюсь. Сколько лет на реке провел. И лежать хочу у реки.
- Прекрати ерунду молоть! Все когда-то там будем.
- Ну, уж нет! Мы с тобой только туда. Я уже Тамаре своей об этом сказал. Что она мне ответила? Да обозвала всяко-разно. Нет, Михайло. Мы с тобой там будем лежать. Тихо, спокойно.
- А тебе может, еще говорили, что там привидения есть?
- Да. Местные жители сказывали. Мы сами поздно вечером видели, там какие-то тени расплывчатые двигаются, - и добавляет серьезным голосом, а у самого в глазах бесенята запрыгали, за старое взялся: - Ты не бойся, Михайло. Соседи старички. Днем полежим, а по вечерам вылезать будем. Чайку попьем. Может из соседей кто присоединится для компании. Потом попоем. Повоем. Браконьеров отпугивать будем. Они, если их не пугнуть, то всю рыбу переловят. До утра поохраняем, и назад залезем. Вечером опять встретимся. В гости друг к другу сходим. Снова чаек попьем. Ночным видом с горы полюбуемся. Где еще такие места увидишь? Красиво!
Максим, сидевший до этого молча, не выдержал:
- Дядь Миша! А я? Я тоже в такое место хочу.
Мишаня долго глядел на него задумчиво, а потом ответил:
- А ты, щегол, сначала глины перелопать столько, сколько мы с Михайлой переворочали. Рыбы налови. Сколько мы поймали. Намотай километры, какие мы прошли за эти годы. Только после этого якать будешь. Но до этого, ты нам каждый день свежую заварку и конфеты возить будешь. Здесь недалеко. Километров 500-600 всего. Задачу уяснил? То-то же! А до той поры даже не заикайся об этом. Я, Михайло, завтра опять туда еду. Договорюсь окончательно. Место красивое для нас выберу. Застолблю, чтобы не заняли. Народ ушлый пошел. Так и норовят вперед пролезть. Не пущу. Наши места, - сказал Мишаня, и словно потухли в глазах озорные огоньки. Замолчал, думая о чем-то своем.
Молчал и я, глядя на него. Слов не было. Слишком серьезно Мишаня об этом говорил. Словно заранее готовился. Места красивые искал. И нашел. | | | | Обсудить на форуме |
| |
