Слетают с рябины – с последним листком –
Скелетики солнечных дней...
Перрон с протянувшимся рельсохвостом –
Акулой – улёгся на дне,
Глотая – людей, голубей, поезда...
Вдыхая в толпу – креозот...
От Камер-Коллежского вала, с застав, –
Задумчиво – вечер плывёт.
Холодная осень – (а, может, весна) –
Здесь – часто – почти не понять.
И лента железной дороги... – видна
Из космоса, – в городе Ять.
А в городе Аз – в ранних сумерках я
Вхожу в освещённый вагон,
И поезд – (рассыльный культуры вранья) –
Привычно рисует разгон.
И ты, мой попутчик, открыв ноутбук,
И книгу – зачем-то – достав,
Пытаешься скерцо сыграть – (но не вслух),
И музыку ветра – с листа.
Стравинский и Глинка, Прокофьев и Глюк
Вплетаются в ритмы колёс...
Гуно, Берлиоз, Дебюсси... Этот стук:
Сбылось?.. – Не-сбылось?.. – Не-сбылось?..
Кто ждёт тебя в городе Ять или N.?
– (А, впрочем, – на что оно мне!) –
И демон коварный – злой дух перемен –
Нам кажет свой профиль в окне...
Ещё не стемнело, а, значит, видны
Черты – отвратительных вех
В развитии – гордой, чудесной страны,
Где счастлив и юн человек.
Но, друг мой, беда – в том, что это – не ты,
И вряд ли им станешь, – (как я) –
Ведь к солнцу идя – от заветной черты,
Измерив – полётом копья –
Свой путь, как туземцы, – не в силах понять,
Что – вечно – брести на закат –
Удел прыгунов из пенатов – в сенат,
Не важно, – кто в чём виноват...
А музыка ветра и звуки колёс –
Несутся – к тебе и ко мне.
И поезд рисует извечный вопрос,
Катясь по бескрайней стране...
Россию умом – нам с тобой не объять,
Поскольку безумия дух
В ней – светел, и тих, и пугающ, и свят –
Как промыслы вещих старух.
Навстречу плывёт – (а не всё ли равно?) –
Квадратными милями – грязь...
Сквозь мутное, в ржавых потёках, окно
Ты смотришь – уже не таясь –
В небес прохудившееся решето –
И мрачно считаешь столбы...
Я – русский бы выучил – только за ТО. –
И тут же – мгновенно – забыл.
|
