В сердцевине заката стал пятак угасать,
Так бывало когда-то и случилось опять,
Я глядел столбенея в поднебесную медь,
Я вообще-то умею как никто столбенеть.
Щебетали пичуги, как простуженный ЗИЛ:
Надувались с натуги, выбивались из сил,
И топтался, поди ж ты, как топор у виска,
Медный всадник почти что, только без седока.
Вот терпение лопнет, вот дождется народ -
Кто-то в небе захлопнет окровавленный рот.
И пичуги, и лошадь, и пропавший седок,
Да и я, видно, тоже, повернем на восток.
Так бывало и прежде, так случится опять:
В предпоследней надежде с замиранием ждать,
Что назвавшись героем, кто-то силы найдет,
Кто-то снова откроет пламенеющий рот... |
