| Литературное общество Ingenia: Олег Комков - Семь сонетов | | Семь сонетов | |
СОНЕТ-НАВАЖДЕНИЕ
Снова шепчет что-то в час рассвета:
может, Лета хладью всколыхнулась
и проснулась на одно мгновенье,
шум забвенья расплескав для слуха?
Или глухо бредит призрак сада,
и надсада расщемляет звуки,
тишью муки душу оглашая,
как чужая повесть о потере?
Чьей-то мере нет простора в мире,
чьей-то шири не вместит окрестность,
и в безвестность отворится дверца.
А на сердце, что землёю стало
и устало дышит сном тумана, –
словно рана, болью зреет слово.
СОНЕТ-ВОСПОМИНАНИЕ
Најбоље кад име у даху се смрзне
и остане тако, неизговорено.
Владимир Јагличић
Не омрак и не явь, не облик и не мгла –
Как заметь на Покров, кристалл во тьме сознанья:
И пристально гляжу сквозь призрачную грань я
На сны, которых жизнь коснуться не смогла.
И чья-то бредит речь, текучая, шаманья,
И мнится: за спиной – стоокие крыла,
И отразят ума немые зеркала
Всепоглощающую боль воспоминанья.
Но прошлогодний снег развеян, словно прах,
В надмирной пустоте, где отсверки мгновений
Мерцают издали, что замки горних душ, –
И лишь земной души нехоженая глушь
Услышит, как шумит, всех болей сокровенней,
Дыханье имени в космических ветрах.
СОНЕТ-ГРОТЕСК
Из грёз, набросанных вчерне,
Далёким отпустом вечерни
Над лунной пустошью Оверни
Воскреснет речь твоя во мне ―
И уподобится вполне
Душа сивиллиной каверне,
И винный дух в сырой таверне
Восшепчет о чужой вине...
Пока судьба, ещё немая,
Бредёт овита навью мая,
Испей забвенья ― и внимай,
Как бредит пенистая Лета,
Забывшись в гуще бересклета:
Lanquan li jorn son lonc e may...
СОНЕТ-НОКТЮРН
Млечной, как древле, земле
Снится теней листопад.
Медленно тлеющей мгле
Отдан до времени сад.
Светы нетленных лампад
Стынут на призрачном тле.
Льдинный, невиданный ад
Зыблется в лунном котле.
Ранним безмолвием слов,
Будто лишённые снов
Тайные мира грехи,
Сквозь исступленье и хлад
Льют искупленье и лад
В душу ночные стихи.
СОНЕТ-ФАНТАЗИЯ
Вратиће се опет када лишће пане...
Јован Дучић
Мне тайный лик открыла вновь — не та ль,
Чьи сны лились, печальны и негромки,
Из мглы, где бредит у незримой кромки
В небытиё отпущенная даль?
— Облеки, обними, обмани,
Обреки на последнее чудо
Распылённые в сумраке дни!
— О несчастный! я небыль, остуда,
Лихорадка продрогшей стерни...
— Но откуда твой свет?
— Ниоткуда...
И на ветру, как траурная шаль,
Волнами складок зыблются потёмки;
Оставив сердцу льдистых слов обломки,
Уходит прочь и гасит взор — не та ль?
СОНЕТ-ЭЛЕГИЯ
Осени кончен псалом; к золотому прильнув аналою,
Молча над хладью мирской молится, вечно одна,
Зрит в несказанной дали утишающе-близкую заметь,
Млечную небыль меты, саван для сбывшихся нег.
Брошенный воздух трезвит, напоённый пречистою мглою:
Вновь распустила судьба нити святого рядна;
Слёзы нездешних дерев — помышленья сгущаются в камедь:
Вязкую жертву стиха примет бестрепетно снег.
Ветры врываются в речь, как муссонные сны Диотимы,
Сорванным гласом листвы смутно вещая чрез нас
Нечто о мерклом былом, где, грядущей тоскою хранимы,
Души ласкают ещё талассы тёплый атлас.
Вскую недужную песнь посылают пророчицы-зимы?
В ней потаённое спит, век не смыкаючи глаз.
СОНЕТ-РАПСОДИЯ
Что на кроснах твоих, Пенелопа?
Чьей судьбою дарованы нити?
Или вещую длань Ариадна
Протянула тебе через время?
Совладаешь ли ты, Пенелопа,
С бесконечною хрупкостью нити?
"Дар твой тяжек, сестра Ариадна,
Не соткётся текучее время!
Разве слёзный сотку тебе саван,
А себе — асфоделевый пеплос,
В коем встречу рассветное небо..."
Отпусти в потаённое саван,
Распусти асфоделевый пеплос —
И на кроснах распустится небо.
| | |
| |
